У меня стало почти традицией делать “гугловский” мониторинг ситуации в Германии к годовщине приказа Меркель в ночь с 4-ое на 5-ое сентября 2015 года: “Впустить, нельзя задержать”. До сих пор не утихают споры правильно ли канцлерин, каденция которой приближается к концу, поставила в этом, рождённом в муках и сомнениях приказе, запятую. Одни считают, что это был смелый, политически выверенный, гуманный шаг. Другие называют его величайшей глупостью и ошибкой, которая неминуемо приведёт к кризису, “падению Европы”, “исламизации Германии”. Чего больше было в этом приказе, политической рациональности или человечности женщины и дочери пастора? На этот вопрос есть самые разные ответы.

Так, например, писатель Михаил Веллер 5 лет назад написал в статье с шокирующим названием “Хоронить заказывали?”:

“Они едут сюда не перевариваться - отнюдь! - они едут сюда переваривать Европу. Последний этап заката Европы наступает вот сейчас - на наших глазах”.

Другой автор страшилок журналист Олег Векслер посчитал тогда же, что Германия после “нашествия мигрантов” находится “… в предсмертных конвульсиях”, а один из комментаторов на статью из того же ряда “ужастиков” даже указал крайний срок: “… Германия не доживёт до конца 2020 года”. Диссонирует хору недавняя, прекрасно изложенная в былинном стиле поэма Алекса Манфиша “Угасающая цивилизация”, конец которой оптимистичен: 

Чтоб, лжеценностей сбросив вервие, исцелившись от их шипов,

Отделили мы пласт их мертвенный от заветов твоих, любовь,

И, исторгнув живым Везувием очищающий блеск огней,

Истребили тысячезубую гидру зла из среды своей.


Но, слава богу, срок, указанный комментатором, подходит к концу, а Германия жива. Более того, никаких кардинальных перемен, связанных с конвульсиями, исламизацией и похоронами, пока не наблюдается и что-то не попадаются на глаза не только немцы, но даже вечно ожидающие чего-то плохого евреи, которые заворачивались бы в простыни и ползли в определённом направлении. Если и происходит падение экономики, рост безработицы, массовые банкротства и демонстрации протеста, то связаны они не с “нашествием”, а со всемирной напастью.

Что же происходит-произошло через пять лет с почти двумя миллионами мигрантов? Как они адаптируются в новую жизнь? Сумела ли Германия, выражаясь языком Веллера, их “переварить”? Как, вообще, немецкое общество воспринимает сегодня тот памятный приказ?



Обратимся к цифрам

Сегодня из-за пандемии трудно сделать определённый вывод о влиянии миграционной политики Меркель на невероятный спад экономики Германии (11,7 % ВВП) во 2-3 квартале 2020 года. Люди стали меньше ездить и только уменьшение доходов железнодорожного концерна (Deutsche Bahn ) составило 3,7 млрд евро. Такое же беспрецедентное падение наблюдается и в основной статье доходов ФРГ - автопроизводстве. Экономисты считают, что даже если (к сожалению, этого не происходит) COVID-19 остановится уже сегодня, на восстановление исторического падения экономики потребуется не менее 2-2,5 лет.

Ситуация с короной плохо поддаётся оценке, но статистику, связанную с миграцией, отследить можно. Если вынести за скобки несомненный антисемитизм и антиизраилизм значительной части мигрантов-исламистов (не случайно среди антимиграционной партии “Альтернатива для Германии” (АДГ) есть еврейская секция), то некоторые изменения после “нашествия” экономисты оценивают со знаком плюс.



Демография

До 2015 года, т.е. до приказа “Впустить”, каждый год население Германии уменьшалось на 200-300 тысяч человек. Как языком слизывало средний город. Сегодня с точностью наоборот. Ежегодно возникает, условно, конечно, новый (до 200 тысяч) город и население ФРГ превысило 83,5 млн человек (до 2015 года 81 млн ) и продолжает расти.

Мигранты 

По некоторым прогнозам 2015-16 гг. беженцы-мусульмане не будут стремится к адаптации в немецкую жизнь. Другими словами, они будут сидеть на шее немецких налогоплательщиков. Жизнь показала, что подобные пессимистические прогнозы не оправдались. Несмотря на пандемию, уровень безработицы продолжает снижаться от 8% в 2011 году до менее 5 % в настоящее время. Из прибывших после 2015 года постоянную работу нашли более половины, а на неполную ставку устроилоь около 72 % беженцев. Это где-то около миллиона рабочих рук. Таким образом, если принимать во внимание только экономическую составляющую, то Меркель была права. Сама бундесканцлерин недавно публично заявила: “Я бы по вопросу миграции и сегодня приняла бы такие же ключевые решения”.

“Интеграция в рынок труда идёт быстрей, чем ожидалось”, - подтвердил немецкий экономист Херберт Брюкер. Правда, надо учитывать, что подавляющее большинство работающих беженцев занимаются неквалифицированным трудом, а примерно 30% (десятки тысяч), всё-таки, предпочитают жить на социальное пособие.

И хотя уровень преступности в Германии за последние 25 лет снизился до самого низкого уровня, криминальную статистику возглавляют именно неработающие мигранты. Особенно часто они фигурируют в насильственных преступлениях, связанных с грабежами, убийствами, изнасилованиями. На их счету, также как и на счету правых экстремистов, преступления на антисемитской почве. Самое громкое из них - нападение на синагогу в Галле в еврейский праздник Йом-Кипур. Этот день, 9 ноября 2019 года, президент ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер назвал “днем позора и стыда для Германии”



Отношение немцев

Тут всё не однозначно. Немецкое общество раскололось. Согласно опросам, с одной стороны, до 80 % немцев вроде бы и считает, что мигрантам из воюющих стран надо помогать, но, с другой, они против того, чтобы такое значительное количество беженцев принимала именно Германия. Примерно, половина опрошенных, особенно молодёжь, положительно относятся к тому, что теперь население станет более разноообразным. Другая половина недовольна подобными переменами. 58% респондентов опасаются вероятности новых терактов. 51% считает, что Германии необходима рабочая сила. Остальные опасаются, что на всех денег не хватит и кошелёк страны не резиновый.

На фоне негативных настроений по отношению к мигрантам резко выросла и продолжает расти популярность партии “Альтернатива для Германии” (АдГ). В результате сегодня АдГ третья по численности партия в Бундестаге.



Отношение евреев

Тут тоже всё не однозначно. Хотя Центральный Совет евреев Германии (ЦСЕГ), уж не знаю искренне, или из дипломатических соображений, поддержал миграционную политику Меркель, значительная часть потомков Авраама проголосовала за АдГ, а многие выходят на демонстрации в её поддержку в составе движения ПЕГИДА (патриотические европейцы против исламизации Запада). Недавно разговорился с таким евреем-пегидовцем:

- Ты не боишся, что, когда расправятся с мигрантами, пегидовцы примутся за евреев? Мы ведь тоже “чужая культура”. Ну и плюс врождённый, местный антисемитизм.

- Давай не будем заглядывать, Лёва, так далеко вперёд. Сначала надо разобраться с откровенными антисемитами-арабами, а потом уже будем думать о мимикрирующих немецких юдофобах.

В антисемитизме же значительной части мусульман, как я уже написал, нет ни малейших сомнений. Евреи опасаются выйти на улицу в кипе, или проехать на машине, особенно, по мусульманскому району, с израильским флагом. Но и тут, конечно, встречаются исключения. Почту разносит сириец. Мы с ним здороваемся, а недавно он неожиданно спросил:

- Вы, судя по фамилии, поляк?

- Нет я еврей. Из России. - И видя, что новость вроде бы не шокировала предполагаемого антисемита, продолжил, - Владелец деревни в Белоруссии, где жил прадед, был пан Мадорский и Мадорскими стали все жители.

В ответ на мою откровенность почтальон рассказал о себе:

- Я приехал из Сирии. Из районов, которые воюют с Асадом. Жить на родине стало страшно, тем более, что объявили поголовную мобилизацию. Приезд в Германию для меня спасение.

- Как относитесь к евреям?

- Я к евреям нормально отношусь. - И в знак подтверждения своих слов почтальон протянул руку для пожатия.

Более подробно взгляды сирийца выяснить не удалось, но вполне допускаю, что если бы разговор продолжился и я бы задал вертевшийся на языке вопрос о его отношении к Израилю, то мы бы расстались не так дружески.

Подождём ещё пять лет

На основании приведённых цифр о сравнительно высоком уровне трудоустройства мигрантов можно ли сказать сегодня, что миграционный кризис преодолён и что Меркель имела основания заявить в начале 2016 года “Мы справимся!”? Тут разные мнения. Депутат Бундестага от АдГ Вальдемар Гердт, отвечает отрицательно: “А с чем справимся-то? Справимся финансово? Справимся культурно-этнически? Справимся в форме безопасности? Справимся в форме интеграции этих людей? Финансово - да, справились. Потому что в это “Мы справимся” было вложено 200 миллиардов налоговых денег. Лучше бы половину вложили в наших пенсионеров и детей, а половину - в создание рабочих мест там, откуда они бежали”.

Актриса Имоген Когге, сыгравшая роль канцлерин в фильме “Загнанные в угол”, выражая мнение другой части немцев, считает иначе: “В поведении Меркель в ту ночь сошлись рациональность ученого-физика и человечность дочери пастора. Все это сыграло важную роль в принятии ею решения, основанного на гуманизме. Соединить это решение с шагами, которые надо было как-то согласовать с другими фигурами, в этом и было политическое мастерство”.

На мой взгляд, выводы делать преждевременно. Прошло только (!) пять лет. Подождём хотя бы ещё пять и тогда, возможно, из мозаики фактов, цифр, событий сложится окончательный пазл. Тогда станет ясно в нужном ли месте Меркель поставила в судьбоносном приказе запятую.

Источник: "МАСТЕРСКАЯ"