Абсолютно невероятную историю публикует на своих страницах американская газета The New York Times. В статье идет речь о лейтенанте Бундесвера Франко А. (его имя не раскрывается по соображениям безопасности), который в 2015 году выдал себя за сирийского беженца французского происхождения, чтобы получать пособие. Издание отмечает, что для пущей убедительности он натер тогда бороду темным кремом для обуви.

В течение двух лет лейтенант жил припеваючи, получая ежемесячно от правительства дополнительную финансовую помощь. Подвела Франко А. любовь к оружию. В 2017 году он спрятал в закрытой туалетной кабинке венского аэропорта пистолет, произведенный во Франции в середине 30-х годов прошлого столетия. Оружие нашла служба безопасности, но изымать не стала, прикрепив к нему радио-маячок. Долго ждать секьюрити не пришлось — за пистолетом вскоре явился Франко А.

На допросе он заявил, что нашел пистолет в кустах и положил в карман, а вспомнил о нем только в аэропорту и поэтому решил спрятать до лучших времен, чтобы потом сдать властям. Полиция не стала его задерживать, но взяла отпечатки пальцев. Каково же было удивление стражей порядка, когда они выяснили, что одни и те же "пальчики" принадлежат двум людям — немецкому офицеру, который служит недалеко от Страсбурга, и сирийскому мигранту, живущему под Мюнхеном.  

Дальше — больше: на изъятой у Франко А. флешке полицейские обнаружили два документа: "Карманную книгу муджахеддина по взрывчатке" и руководство по партизанскому сопротивлению времен Холодной войны — "Тотальное сопротивление". Наконец, когда следователи пришли к нему с обыском домой, то нашли там около тысячи патронов, несколько комплектов немецкой военной формы разных периодов, запасы продуктов и множество записей, в которых лейтенант восхваляет Гитлера, рассуждает о всемирном еврейском заговоре и превозносит Владимира Путина, называя примером для подражания.

Следователи полагают, что Франко А. готовил убийства евреев и теракты против немецких чиновников. Сам офицер обвинения в свой адрес отрицает, настаивая на том, что человека нельзя сажать в тюрьму только за записи в дневниках.