Турция значится в списке Совета национальной безопасности Израиля как государство "с высокой степенью конкретной террористической угрозы". 

Однако, как выяснилось, угроза для израильтян исходит не только от действующих на территории страны радикальных курдских и "разных прочих" исламистских группировок. 

О своих злоключениях в стране, где "все включено", рассказал "9 каналу" отсидевший девять дней в турецком иммиграционном концлагере новый репатриант из России Макс. 

Все началось с того, что он вместе с супругой Людмилой вылетел в Турцию в начале декабря, чтобы показать своим родным рожденного в Израиле сына. Мальчику исполнилось полтора года, а российские родственники его так и не видели из-за "ковидных" ограничений. 

Выход нашелся в начале декабря: Людмила и Макс решили показать внука бабушке на "нейтральной территории" — в Турции. 

Как рассказал Макс, эта страна была удобной для встречи, прежде всего своей доступностью для россиян и израильтян. Для граждан обеих стран визы в Турцию не требуются, самолеты российских и турецких авиакомпаний совершали регулярные рейсы как из России, так и из Израиля. 

Все шло замечательно до "исторического решения" израильского правительства герметично закрыть воздушные границы для всех, включая граждан своей страны. 

Так получилось, что супруги приобрели обратные билеты вплотную ко дню завершения срока их безвизового пребывания в Турции. 

И тут "грянул гром среди ясного неба": 7 марта Израиль закрылся на въезд и выезд. Турецкая авиакомпания "Пегасус" ("дочка" "Туркиш эйрлайнс"), на самолете которой израильтяне должны были вернуться на родину, вынуждена была отменить все рейсы в Израиль. 

Деньги у Макса и Людмилы уже начали подходить к концу, на пятикратное обращение к консулу Израиля в Анкаре они получили "отписку" с советом попытаться договориться с турецкими миграционными властями или направиться во Франкфурт, откуда они имели шанс вернуться в Израиль на "эвакуационном рейсе". 

На перелет во Франкфурт у израильтян уже не было денег, да и времени на прохождение "фильтра" "специальной комиссии по исключениям" ("ваадат харигим") тоже. 

В итоге турецкие знакомые посоветовали им пустить дело на самотек: дескать, миграционные законы в Турции не настолько жесткие, чтобы столь сильно волноваться по поводу их нарушения. По словам советчиков, максимум, что грозит нарушителям, решившим добровольно покинуть страну, — относительно небольшой денежный штраф. 

Макс и Людмила послушались этого совета, который, как выяснилось позднее, работал лишь для граждан России, но не Израиля. 

Макс: "К израильтянам в Турции особый подход. Если для россиян нарушение визового режима, действительно, может ограничиться лишь штрафом, для граждан Израиля все совсем не так. Это мы с женой почувствовали на своей шкуре". 

К слову, Людмила и Макс имеют, наряду с израильским, и российское гражданство, но в Турцию они влетали по израильским паспортам. Молодые родители это объяснили тем, что на момент вылета их рожденный в Израиле ребенок имел только израильское гражданство и не имел российского. 

Регулярные рейсы из Турции в Израиль возобновились 18 марта. Оставив деньги на штрафы и текущие дорожные расходы, супруги взяли билеты на самолет авиакомпании "Пегасус", который вылетал 20 марта. Поскольку оплаченный ими ранее рейс несколько раз отменялся, за билеты им платить не пришлось. 

В Турции они жили в Анталье, откуда прямых рейсов до Тель-Авива не было, поэтому до Израиля они должны были добираться стыковочным рейсом через Стамбул. 

До стамбульского воздушного хаба они добрались без проблем. Проблемы начались после. 

"Турция более-менее лояльно относится только к российским паспортам. То есть по российскому паспорту можно сделать все относительно быстро и намного дешевле. Как только они видят израильский паспорт, цена визы возрастает в три и более раза, резко ужесточаются правила страхования: требуется только турецкая страховка. Продлить срок нахождения в Турции мы не могли. У нас просто не было на это денег. Цена вопроса — 600-700 долларов. Вместо запланированных полутора месяцев мы провели в Турции четыре месяца из-за закрытия аэропорта им. Бен-Гуриона", — рассказал Макс. 

По его словам, под влиянием турецких друзей он был убежден, что вылетит на родину без каких-либо приключений и даже без включения в "черный список" нарушителей турецкого миграционного законодательства. 

Накануне вылета супруги уточнили действующие в Турции эпидемиологические правила. 

Макс: "Я специально зашел на сайт компании "Пегасус", чтобы уточнить требования по коронавирусу, потому что в январе и феврале требовалось от каждого пассажира, кроме детей младше шести лет, израильтян и граждан, имеющих вид на жительство в Израиле, предоставить тест на коронавирус. То есть от нас тестов на коронавирус авиакомпания не требовала. Нам нужно было лишь заполнить форму на сайте Минздрава Израиля с декларацией о самоизоляции по прибытии в страну. В марте все поменялось. На сайте "Пегасуса" были очень расплывчато описаны требования по тестам, и я запросил уточнения по электронной почте. Ответом авиакомпании стала копия информации с их сайта". 

На самолет Анталья — Стамбул семья попала без особых приключений. 

Макс: "В Стамбуле мы идем на паспортный контроль, предъявляем паспорта, пограничник отправляет нас в офис миграционной службы из-за просроченного срока нахождения в стране. Мы подошли к окошку, объясняем, что ситуация в нашей стране не позволила нам вылететь вовремя, показываю эсэмэски от авиакомпании об отмене рейсов. Офицер миграционной службы ответил мне, что "нет проблем, но придется оплатить штраф". Я ему сообщил, что денег на штраф у меня нет, и стал уточнять, какие есть еще варианты наказания. Он мне с улыбкой говорит: "Никаких проблем. В стоп-лист вас не внесут. Если вы когда-нибудь снова прилетите в Турцию, с вас потребуют оплатить штраф, но немного больший, чем сейчас". На том и порешили. Я согласился на такой вариант, офицер поставил все печати, сделал ксерокопии наших паспортов, попросил подписать непонятный для меня документ на турецком языке. Все свои действия офицер сопровождал любезной улыбкой. Мы забрали свои документы и вернулись на паспортный контроль, где нам без дополнительных вопросов поставили выездные штампы. Мы пошли на рейс". 

И тут супружескую пару ожидал сюрприз: сотрудники авиакомпании начали проверять у всех пассажиров справки о прохождении ПЦР-тестов на коронавирус. 

Макс: "Когда обратились к нам, я сказал, что сотрудники авиакомпании "Пегасус" в Анталье не сказали, что этот тест является обязательным при посадке на рейс для израильских граждан. В свою очередь, сотрудники авиакомпании заявили нам, что мы отстранены от рейса, поскольку сейчас свежие справки об отрицательном результате ПЦР-теста требуются даже для детей любого возраста, даже грудных младенцев. Экспресс-тесты при этом на рассмотрение не принимаются. Вместе с нами от рейса отстранили молодую пару новых репатриантов с российскими паспортами. У их четырехлетней дочери была справка лишь о прохождении экспресс-теста, но не было справки о результатах ПЦР-теста". 

По словам Макса, никакие увещевания сотрудников авиакомпании "Пегасус" не помогли. Не сработал и довод, что вернуться обратно в предполетную зону супружеская пара не может, поскольку, возможно, включена в стоп-лист сотрудниками турецкой миграционной службы. 

Макс: "Сотрудники авиакомпании просто поставили нас в известность о том, что выгрузили наш багаж, после чего разошлись по своим делам. После этого через приложение для смартфона я приобрел новые билеты на рейс этой авиакомпании, который должен был вылететь через сутки, и вместе с женой и ребенком пошел искать пункт сдачи пробы для ПЦР-теста и место для ночлега. Сотрудница авиакомпании отвела нас на паспортный контроль и попросила подождать. Через минут пятнадцать она вернулась без наших паспортов и со словами "У вас большая проблема" отвела нас в полицейский участок этажом ниже. Без каких-либо объяснений нас попросили подождать. Паспорта оставались у полицейских, они там что-то долго оформляли. Затем вышел один из них и попросил составить опись ценных вещей: денег, электроники и т. п. Меня это, естественно, встревожило. Я жене сказал, что, скорее всего, нас сейчас задержат, потому что обычно все эти процедуры проводятся при административных арестах. Это и произошло: полицейский попросил нас взять свои вещи и проследовать за ним. Мы проследовали с ним в багажную зону, забрали свои чемоданы, после чего нас вывели на улицу, посадили в полицейский микроавтобус и отвезли в ближайшее отделение полиции. Там нас закрыли в "обезьяннике". Это была уже ночь с субботы на воскресенье. Нас попросили все часы, телефоны убрать в сумки, а сумки поставить на полу рядом с чемоданами так, чтобы мы не могли через решетку до них дотянуться. На этом этапе нас поместили вместе в одну камеру. Нам выдали два матраца, напоминающих спортивные маты, дали два одеяла, ребенку выдали сэндвич и с улыбкой закрыли зарешеченную дверь. 

На следующее утро, в воскресенье, 21 марта, у нас сняли отпечатки пальцев, нас сфотографировали с трех сторон, как будто мы уголовники, и опять закрыли в "обезьяннике". 

Как потом выяснилось, таким образом турецкая полиция идентифицирует граждан, нарушивших закон на территории страны. "После проверки нам сообщили, что "все в порядке" и что за нами не водится никаких преступлений. При этом из "обезьянника" нас не выпустили, а вскоре сообщили о том, что нас с женой разделят: ее с ребенком отправят в женскую депортационную тюрьму, меня — в мужскую. Все мольбы жены о том, что ей нужна помощь и что ей трудно одной с ребенком, были проигнорированы. В итоге выхода у нас не было: жену с ребенком и сумкой с его вещами увезла в женскую колонию полицейская, меня спустя сутки отправили в депортационную тюрьму, расположенную неподалеку от аэропорта", — вспоминает Макс.

По его словам, Людмилу с сыном отпустили спустя несколько часов. Позднее адвокат рассказала ему, что ее не стали "закрывать", поскольку начальница этой колонии, увидев ребенка и ознакомившись с делом, вошла в положение женщины и попросту пожалела ее. Людмила с помощью местных русскоязычных граждан вновь добралась до аэропорта. 

Макс: "В понедельник, 22 марта, мне разрешили взять свои вещи и даже проверить телефон. После этого меня вновь посадили в полицейский фургон и привезли к зданию с колючей проволокой. Телефон пока при мне. Я написал жене, что, судя по всему, я в миграционной службе, мне дадут подписать какие-то бумаги, и я буду свободен. Жена сообщила мне, что ждет в отеле рядом с аэропортом, то есть недалеко от моей тюрьмы. А дальше произошло следующее: полицейские попросили меня взять вещи, после чего сопроводили меня на этаж, где содержатся ожидающие депортации иностранцы. Я понимаю, что я оказался в миграционной тюрьме, и меня никто не собирается отпускать. Никакой информации о том, за что меня арестовали и на какой срок, у меня не было, сопровождавшие полицейские на мои вопросы не отвечали. Все общение с ними было односторонним. Они просто указывали, куда поставить рюкзак, куда — чемодан, куда положить обручальное кольцо, куда — шнурки, куда — телефон. Возможности сообщить жене, что я задержан еще раз, у меня не было. После этого меня закрыли в камере вместе с несколькими другими заключенными. В этой тюрьме содержатся разные люди. Большинство из них арестованы за нарушение визового режима, были и такие, кто подозревался в подделке паспортов. Например, одного китайца арестовали на паспортном контроле за якобы фальшивый паспорт. По подозрению в подделке паспортов со мной сидели три украинских дипломата. Через Стамбул они летели на конференцию ООН. Большинство "узников" — граждане бывших республик СССР, но был и британец, так же, как и мы, просрочивший визу". 

В итоге с помощью живущего в Турции приятеля Максу наняли адвоката. Первый юрист, по его словам, оказался мошенником. Женщина-адвокат запросила за свои услуги гонорар, но при этом никаких гарантий освобождения не давала. Второй адвокат оказался честнее. Его гонорар был меньше, и он гарантировал результат.

"Если бы не он, то я мог бы провести в этой тюрьме около полугода — такой срок допускается в Турции в отношении нарушителей миграционных законов", — рассказал Макс. 

С помощью этого адвоката израильтянина вызволили из турецких застенков "с  демонстрационным соблюдением всех положенных процедур". 

Макс: "В понедельник, 29 марта, в камеру пришел полицейский и сообщил мне, что адвокат решил мой вопрос, и я подлежу депортации, но пока меня не отпустят. Из процедуры депортации полицейские устроили шоу по сценарию Голливуда. Меня отвезли в КПЗ аэропорта, продержали там до регистрации, дав всего две минуты на свидание с женой, с которой я воссоединился лишь в самолете, до которого меня также сопровождали несколько полицейских". 

В настоящее время Макс с Людмилой и сыном уже в Израиле. 

С особой горечью и разочарованием они отмечают бездействие израильского консульства во всем, что касалось их проблемы. 

Макс: "Израиль постоянно декларирует свою готовность отстаивать права своих граждан, где бы они ни находились. На своем опыте мы убедились, что это не так. Я заявляю израильскому правительству, что по его вине мы, граждане Израиля, застряли в Турции. Нас бросили на произвол судьбы, что подтверждает полученный с пятого раза ответ израильского консула в Анкаре. Я ожидал, что консул хотя бы передаст наши данные в миграционную службу Турции с комментариями от себя о ситуации с "закрытым небом" и ходатайством о продлении нам разрешения на пребывание в этой стране хотя бы на неделю. Я думаю, для консула это было бы несложно". 

На вопрос сайта "9 канала", не появилось ли у него и его супруги желания вернуться в Россию на фоне разочарования бездействием израильских дипчиновников, Макс ответил отрицательно, отметив тем не менее, что, "наверное, российское консульство приложило бы больше сил, чтобы помочь своим гражданам, попавшим в беду на чужбине".