За день до громко озвученного в СМИ начала "вторжения" России на территорию Украины (отмечу, что это прецедент исторический: никогда ранее третья сторона публично не называла дату начала войны двух других государств), совершенно не ясно: это война или игра на нервах, с помощью которой лидеры ряда стран пытаются получить тактические и стратегические преференции?
Мы поговорили на эту тему с известным израильским военным экспертом Зеэвом Янкелевичем.
— Российское издание "Новая газета" опубликовало статью, в которой ставится под сомнение назначенное на завтра "вторжение" России на территорию Украины. Автор статьи ссылается на такие индикаторы, как погода (якобы вторжение можно осуществлять при замороженной, твердой почве, в то время как в ближайшие семь дней на Украине установится "болотная" погода), наличие у атакующей стороны достаточного количества донорской крови на случай операций, связанных с необходимостью переливания, и необходимого количества автоцистерн с горючим. В статье "Новой" утверждается, что ни запаса крови, ни нужного количества наливников на границе двух стран не намечается.
Мы прекрасно помним еще один индикатор, контроль над которым в 1941 году позволил разведке Красной Армии сделать вывод о нереальности подготовки Германии к войне с СССР: бараны. Советские аналитики логично предполагали, что если бы Германия готовилась к войне, то Генштаб Рейха отдал бы приказ о заготовке огромного количества тулупов. А это привело бы к резкому увеличению случаев забоя скота, что так же резко снизило бы цены на баранину. Филиппу Голикову, главе советской военной разведки, дважды в день докладывали о ценах на баранину в Европе, но она была стабильной.
Исходя из всего этого, вопрос к вам: какие индикаторы позволяют сделать вывод о том, блеф или реальность вторжение России на Украину? И есть ли такие индикаторы вообще?
— На мой взгляд, нет никаких индикаторов, подтверждающих реальность вторжения. Есть бум в СМИ, но это только информационная война, которая сама по себе достаточно опасна, так как может нанести серьезный удар экономике Украины и в конечном счете дестабилизировать обстановку.
— Почему Зеленский так упорно идет вразрез с точкой зрения Байдена по поводу возможного вторжения?
— Зеленский в отличие от Байдена не имеет возможности вещать в отрыве от реальности. Вторжение России в принципе возможно, это нам доказал пример Крыма, но утверждения Байдена с указанием точной даты не подтверждаются реальностью. У него в кармане всегда есть опция — сказать, что предсказанное вторжение не произошло благодаря моему предупреждению.
— Информация о чуть ли не 100 тысячах российских солдат на границе, куче танков и прочей технике — это как сочетается с доктриной Герасимова о спецоперациях? (Названная по имени начальника Генштаба России Валерия Герасимова доктрина переосмысливает современное понятие межгосударственного конфликта и военные действия ставит в один ряд с политическими, экономическими, информационными, гуманитарными и другими невоенными мероприятиями. Доктрина стала известной после публикации в феврале 2013 года и последующих действий России по отношению к Украине, полностью совпадающих с тезисами этой доктрины. По мнению ряда исследователей, ключевые элементы доктрины Герасимова лежат в основе концепции "войны нового поколения", "войны гибридной".)
— Куча танков и прочей техники никак не сочетаются с особенностями спецопераций. Но я снова делаю акцент на информационной составляющей возможной операции. Это классика "гибридной войны", когда с помощью СМИ и других информационных возможностей создается ситуация, способствующая панике на рынках вероятного противника, инвестиционный отток, сползание экономики.
— В современных реалиях возможно ли покорение стран с населением в 50 миллионов, и что со всем этим делать потом?
— Я такой реальности не вижу в принципе. Для захвата такой страны нужны не только, вернее, не столько техника. В первую очередь нужна пехота, только она создает доминирующие факты на земле. Достаточной численности в пехотных войсках России нет. Ну и потом, необходимо опираться на коллаборационистов, они должны выполнять административные функции. В Украине это нереально, естественно, кроме Луганска и Донецка.
— Реальна ли в современных условиях партизанская война, о которой многие говорят на Украине?
— Для партизанской войны страну нужно сначала захватить, что, на мой взгляд, нереально. Но в случае захвата партизанская война будет с вероятностью 100 процентов.
— На Украине есть ли реально действующая армия, и какой ее уровень по сравнению с армией российской? Сравните уровни Генштабов.
— Уровень Генштабов я сравнить не могу, нет информации. Численность вооруженных сил Украины примерно втрое меньше России, и резерва — вдвое меньше. Но Россия не может собрать к Украине все свои вооруженные силы со всей страны. В военной теории считается, что нападающая сторона должна иметь троекратное превосходство в силах. Это невыполнимо. В украинской армии много недостатков, но нужно отметить достаточно высокую мотивацию военнослужащих. Не зря защитников Донецкого аэропорта назвали "киборгами", пытаясь объяснить, почему наступающие отряды во всеоружии не могут взять Донецкий аэропорт, который защищает несколько десятков украинских военных со стрелковым оружием.
— Мы знаем по Сирии, как работает российская ракетная техника: бьет не разбирая. Много пишут, что в случае войны Россия нанесет первый удар ракетами. С учетом сирийского опыта, с учетом современных технологий — это же будет моральный проигрыш, с показом разрушений и прочего? Мы по Израилю это знаем, но наши бьют точечно, а в России вряд ли будут так воевать, нет?
— Ракетный удар возможен, но такими ударами не выигрывают войну. И надо четко понимать, что снимки разрушений и других последствий ракетного удара вызовут сплочение украинцев по принципу "Отечество в опасности" и окажут огромное влияние за Запад в целом.
— Какой может быть реальная задача Путина во всем этом? Достижением какой цели он может довольствоваться, не доводя дело до войны реальной?
— Отвечу словами, приписываемыми Наполеону: "На поле брани наиболее опасны идеальный военный гений и абсолютный идиот, с перевесом на стороне идиота, поскольку его поступки уж совершенно невозможно предвидеть".
— Есть ли, на ваш взгляд, аналог в военной истории той ситуации, что сейчас складывается между Россией и Киевом?
— Аналогии зависят от критериев сравнения. Если сравнить по бездействию великих держав, опирающихся на слова, а не на действия, то можно провести аналогию с Мюнхеном 1938 года, но это не единственная аналогия. Нагнетание напряженности вокруг Израиля в 1967 году тоже имеет некоторое сходство. С 22 мая 1967 года началась блокада израильского судоходства в заливе Акаба. Блокада продолжалась до 5 июня — дня начала Шестидневной войны. Сегодня примерно 30 военных кораблей России под предлогом учений блокируют морские порты Украины. Есть некоторая аналогия? Но есть и еще одна — это Первая мировая война. Что было причиной всемирной бойни, участники войны сами толком не понимали. Конечно, не убийство эрцгерцога. Эта война своей бессмысленностью также напоминает российско-украинский конфликт.
Вел интервью Игорь Литвак
комментарии