Антисемитизм давным-давно присутствует в жизни человечества в различных формах. Вольнодумец Джордано Бруно сравнивал евреев с "расой, действующей подобно чуме и холере, расой, столь опасной для широкой публики, что она заслуживала истребления еще до того, как появилась на свет". Подобные высказывания были и у Каpла Маркса, который писал: "Мы обнаруживаем в еврействе проявление общего современного антисоциального элемента, … этот элемент достиг той высокой ступени развития, на которой он необходимо должен распасться". В свою очередь Мартин Лютер стращал: "Знай, христианин, что после дьявола у тебя больше нет врага более ужасного, более злобного и яростного, чем истинный еврей".
Независимо от географической широты, где проявлялся антисемитизм, он означал системную дискриминацию, поиск козлов отпущения и насилие против обитателей еврейских общин. В настоящее время различные антиеврейские настроения оказываются в центре внимания в дискуссиях о военных действиях Израиля в секторе Газа, являющиxся ответом на погром гражданских израильтян, учиненный ХАМАСом 7 октября.
Многие забыли, что сам термин "антисемитизм" в конце XIX в. придумал левацкий немецкий журналист и политик Вильгельм Марр. Как писал в 1980-х Стив Коэн, автор книги "Забавно, вы не похожи на антисемита. Антирасистский анализ левацкого антисемитизма": "Левацкий антисемитизм слишком долго был табуированной темой — возможно, с самого начала социалистического движения".
Ситуацию меняет научная работа экспертов под руководством Дэниэла Аллингтона из Лондонского Королевского колледжа, которая была опубликована в журнале Humanities and Social Sciences Communications, и в которой учитывается весь спектр политических движений. В ней, в частности, говорится: "На практике антисемитизм представляет собой сложную мозаику правых и левых взглядов (с ним прочно связана одна из составляющих левого авторитаризма). На него влияют также пол и этническая принадлежность".
Дэниэл Аллингтон заинтересовался темой антисемитизмa в 2015 г. из-за обвинений в антисемитизме в среде британской Лейбористской партии, членом которой он был. Он увидел реальность проблемы и начал проводить исследования.
В настоящее время после начала войны между Израилем и ХАМАСoм британская Лейбористская партия переживает величайший внутренний кризис. Ситуация на Ближнем Востоке обострила старые линии конфликта внутри мультикультурной и мультирелигиозной партии, некоторые ее члены подали в отставку.
В новейшем исследовании, проведенном на репрезентативной выборке суждений более чем 1800 британцев, отмечают два основных типа антисемитизма.
На первом этапе крупномасштабного исследования ученые проанализировали связь между антисемитизмом и переменными демографического характера. На следующем этапе они провели расширенный анализ для выявления наиболее явных показателей антисемитизма.
Желание установить крайне авторитарную политическую систему было прочно связано с антисемитизмом. Это стремление высказывали люди, которые соглашались с такими утверждениями как: "Проведение великих перемен на благо человечества часто требует жестокости, даже безжалостности".
Все аспекты правого авторитаризма были связаны с юдофобским антисемитизмом и не связаны с антисионистским антисемитизмом. И наоборот, некоторые характеристики левого авторитаризма были связаны с антисионистским антисемитизмом и не имели связи с юдофобским антисемитизмом.
Агрессия против существующей иерархии, одна из составляющих левого авторитаризма, оказалась сильнейшим индикатором обоих типов антисемитизма. Речь идет о людях, которые согласились с утверждением: "Если бы я мог изменить общество, я бы опустил на самое дно тех людей, которые в настоящее время имеют больше всего привилегий".
Как отмечает влиятельный психолог Джонатан Хайдт в своем бестселлере "Праведный разум": "Левые (…) часто определяют себя (по крайней мере частично) как оппозицию к иерархии, неравенству и власти".
Интересно, что были отмечены и гендерные различия — женщинам чаще был свойствен антисионистский антисемитизм. Однако сделать однозначные выводы и свести к упрощениям сложно.
Аллингтон резюмирует: "Антисемитизм не связан с политиками правого или левого толка. Напротив, он связан с установками, которые можно обнаружить в широком спектре политических взглядов. Наиболее важными из этих установок, по-видимому, являются такие: тенденция объяснять мировые события с помощью теорий заговора, предпочтение авторитарных форм правления и, прежде всего, тип агрессии по отношению к людям, которые воспринимаются как влиятельные или успешные".
Аллингтон добавляет, что политическое движение, сочетающее в себе такие моменты, может привлечь людей, для которых существование евреев представляет проблему. И совершенно неважно, являются ли такие антисемиты правыми, левыми или центристами.
Подводя итоги новейшего научного исследования, Аллинтон пишет: "Мы на самом деле не знаем, почему выявленные нами обстоятельства соотносятся с антисемитизмом. Я подозреваю, что все они как-то связаны с неприятием современного мира — верой в то, что злые люди тайно правят миром, ощущением, что нам было бы лучше без демократии, а также желанием отомстить всем, кто, как им кажется, преуспевает в нынешнем мире. Конечно, эти данные приобрели важность после 7 октября. Одно дело — поддержка палестинской государственности, но совсем другое дело — торжества по поводу насилия, убийств и угона в заложники сотен евреев. Любому, кто считает худшую резню евреев со времен Холокоста оправданным сопротивлением, я могу только сказать: пожалуйста, подумайте хорошенько о том, что вами движет".
Как отмечают Нил и Сэмюэл Крессел в книге "Базовая и прикладная социальная психология", подобные исследования обычно игнорируют антисемитизм в арабском мире. Согласно подробному отчету Евросоюза, в котором приняли участие 16,5 тыс. членов еврейских общин, 72% респондентов выразили обеспокоенность растущей нетерпимостью к евреям со стороны мусульман. Около трети подумывают об эмиграции, поскольку больше не чувствуют себя в безопасности в стране проживания. Более 80% респондентов в пяти странах (Бельгия, Франция, Германия, Польша и Швеция) воспринимали антисемитизм как "очень большую" или "довольно большую проблему". Во Франции количество таких респондентов достигло 95%.
Источник: "Еврейская панорама"
комментарии