Эмигранты, в основном, недавние, бурно обсуждают тексты. Текст сейчас иногда заменяет действие, а иногда становится психотерапевтическим инструментом для выживания в новой реальности.

Это тексты разных авторов, те, в которых после похорон Навального главная тема – "безнадежность". Так они прощаются со своими иллюзиями, с ПРБ, с тем, что скоро они вернутся и тогда…

Вижу в этом две разные тенденции. Хорошую и плохую. Хорошая. Уехавшие наконец прекратят жить в режиме ожидания, начнут просто жить, работать, обратят внимание на страну, куда их забросила судьба, помогут друзьям по несчастью. Необходимый для жизни язык выучат, наконец. Я это говорю без снобизма, потому что пережила и до сих пор переживаю этот долгий этап погружения в другую реальность и знаю, как тяжело смещать фокус. Это и болезненно, и интересно.

Плохая. Говоря о полной безнадеге в России, они подпитывают свое эго, утверждаются в правильном решении, победно смотрят окрест и выдыхают: "Я все сделал/сделала правильно. Я молодец". Но разве вы уезжали только "оттуда", а не куда-то? Субъектность имеет только ваша прежняя страна, а не новая, которую вы не изучаете и не знаете (это часто встречается, увы)?

Эту особенность эмигрантов я хорошо изучила за 10 лет жизни в Израиле. "Как хорошо, что уехал, нет, не тянет, никакой ностальгии не существует, там нет людей, там все ужасно, я же помню 89-й, когда уезжал, и т. д.".

Вот и в одном недавнем обсуждаемом тексте я читаю: "В России зло всегда побеждает". Да неужели? Прямо всегда?

Или – "Политковская, Литвиненко, Немцов… Они тоже были добром, только с маленькой буквы".

С маленькой буквы, ну да.

"Россия изначально была территорией Зла". То есть все страны, видимо, исключительно с доброй историей.

Психологически вполне объяснимо, но ничего хорошего в этой позиции спасти и утвердить себя за счет правды и за счет тех, кто остаются в России, я не вижу.

Правды, конечно, не знает никто. Но есть история. Даже та, которую я наблюдала через призму своей маленькой семьи, гораздо более многозначна.

Я живу довольно долго. Мой папа прошел сталинские лагеря в юности, а я появилась много позже. Пришли 50-е, потом 60-е. Это было все же "другое", хотя и не кардинально. Но люди жили, любили, работали, путешествовали по мере возможности. Потом снова началось зажимание всего живого, но уже с меньшим размахом, устало. Папа умер, не узнав, что придут 90-е. В 90-е я уехала в США на стажировку, где нас принимали в Конгрессе, а студенты аплодировали, когда я читала лекцию про новую журналистику. Это все было в моей жизни. И в жизни моих друзей и близких.

Да, у меня тоже нет иллюзий. Да и не было их уже после белорусских событий. Я не знаю, что еще более ужасного может произойти, чем то, что уже произошло с Россией. Но и это изменится.

Иллюзий нет, а вот лишить себя, и главное, тех, кто сейчас в России, надежды – я не могу. И это просто исторически неверно.

Навальный погиб, не узнав, что придут… какие-то другие годы, маятник замрет и качнется в другую сторону. И кто-то из читающих меня сейчас многое сделает для этого и обязательно доживет.

А пока просто живем, делаем что можем, где бы мы ни находились. Вспоминаем Виктора Франкла, который вывел рецепт выживания. "Первыми сломались те, кто верил, что скоро все закончится. Потом – те, кто не верил, что это когда-то закончится. Выжили те, кто сфокусировался на своих делах, без ожиданий того, что еще может случиться".

И не надо все время утверждать и подтверждать свой выбор. Это наш личный выбор и ничей больше.

Источник: "ЭХО"