Чтобы ответить на вопрос, заданный в заголовке, сначала нужно понять, почему "харедим" отказываются от службы в армии (и почему "левые" так хотят их туда отправить). Принято объяснять это желанием посвятить жизнь изучению Торы, но это очевидно не так: иначе как объяснить многочисленные попытки многих израильских правительств, с "благословения" харедимных партий, снизить возраст освобождения от призыва, чтобы ешиботники могли как можно раньше выйти на рынок труда?

Очевидно, что призыв в армию для большинства "харедим" неприемлем сам по себе, независимо от того, намерен ли каждый конкретный парень быть "вечным студентом" или нет.

Чтобы это понять, нужно посмотреть на израильскую картину призыва в целом. Увидев статистику призыва, вы будете очень удивлены – и поймете, что призыв "харедим" не имеет ничего общего с "равным распределением общественного бремени".

Еще в начале 2000-х газета "Едиот ахронот" писала, что почти половина израильских юношей и девушек призывного возраста не идут в армию (статья Феликса Фриша "Через несколько лет будут призываться менее половины восемнадцатилетних" от 31.01.01). На то время "харедим" составляли 8% населения страны. Сделав простой подсчет (42% молодежи не призывается, в том числе 8% "харедим", 20% арабы, 5% по медицинским показаниям – статистика, приведенная в статье) можно понять, что 9% молодежи не призываются, не будучи ни студентами ешивы, ни арабами, ни больными. Причем эти 9% (больше, чем все "харедим") составляют светские, потому что "вязаные кипы" призываются почти поголовно.

Изменилось ли что-либо за 20 лет? Не в лучшую сторону. В 2021 году госконтролер опубликовал такую статистику: среди неарабского населения отказались от призыва в том году 31% мужчин и 45% женщин – притом, что "харедим" составляют примерно 15% от неарабского населения Израиля. То есть не призвались в два раза больше юношей, чем юношей-"харедим", и в три раза больше девушек, чем девушек-"харедим" (и это, повторим, без учета арабов).

Еще интереснее нам станет, когда мы поймем, почему массовому призыву "харедим" сопротивляется армия (вы не ослышались). В 2013 году Themarker опубликовал такие цифры: если обычный солдат "стоит" армии 4000 шек. (на тот год), то "хареди" – минимум 9500 шек. (стоимость солдата растет после женитьбы и с каждым ребенком, плюс кашрут и др., в итоге "хареди" может стоить армии в 5 раз больше, чем обычный солдат), и все это - не считая дополнительных "проблем" для армии, таких как молитвы, время на изучение Торы, отсутствие женщин на базе и многое другое.

Возникает вопрос. Если дела обстоят так, то почему на всех углах кричат только о жизненной необходимости призыва "харедим"? Неужели только потому, что армии нужны рабочие руки за любую цену, а вытащить ешиботника из ешивы кажется проще, чем светского недоросля из Непала, или чем перевоспитать выпускников некоторых ультралевых колледжей, которые не только не призываются сами, но и пропагандируют "идейный" отказ от призыва среди своих сверстников? (Кстати, эти колледжи никто не предлагает лишить финансирования… А ведь они полностью существуют за счет налогоплательщика – в отличие от ешив, которые государство субсидирует всего лишь примерно на треть.)

Возможно, действительно проще. Но дело не только в этом. Дело в том, что израильская армия 21 века, несмотря на стоящие перед ней жизненно важные задачи и несмотря на очевидную деструктивность ситуации, о которой бьют в набат честные военные уже как минимум два десятка лет – продолжает видеть одной из своих основных функций роль "плавильного котла" для формирования нужного истеблишменту идеологического облика израильской молодежи, как это было и 70 лет назад. И именно на эту роль армии рассчитывают "воспитатели нации", глядя на устрашающие демографические графики, прогнозирующие, что в следующем поколении религиозные евреи будут составлять в Израиле подавляющее большинство.

Скажем более четко. Израильские политики, добивающиеся призыва "харедим", на самом деле не беспокоятся за оборону страны, а ищут возможности перевоспитания "харедимной" молодежи, чтобы сделать ее более светской и либеральной, "постричь под свою гребенку". Они отлично знают, что из армии "харедим" уже не выйдут "харедим". Они станут другими, даже если паче чаяния останутся в кипе. И по той же причине настоящие идейные "харедим" никогда не пойдут служить в армию. Для них это равносильно вероотступничеству, несмотря на кашрут и отсутствие девушек на базе. Ведь военнослужащий подчинен командирам, и очень мало кто способен в такой ситуации противостоять идеологическому давлению, а иногда и диктату.

Что же делать, чтобы увеличить личный состав армии? Призывать арабов невозможно, со светских отказников где сядешь, там и слезешь, а "харедим" видят в армии враждебный идеологический пресс. Есть ли выход?

Есть. И чтобы не быть голословной, сразу приведу пример. Называется он "Адасим".

Слово "адасим" переводится как "ветви мирта", но в "8200" их с улыбкой называют "адасот", переиначив слово на женский род. Дело в том, что "Адасим" – это общественная организация, объединяющая "харедимных" девушек и женщин, программисток, которые устроились на работу… в компьютерную разведку.

Как известно, религиозные женщины в Израиле не служат в армии, причем для женщин из общины "харедим" этот запрет абсолютен. Духовные авторитеты, руководившие общиной на заре становления государства, приравняли подчинение религиозной женщины командиру к самым тяжким формам разврата. Ни одна "харедимная" девушка не пойдет ни в армию, ни на альтернативную службу (а то, что они волонтерствуют по своей инициативе с десятилетнего возраста и до старости, ни в какой государственной статистике не учитывается и показатели не улучшает).

Другое дело – работа. Почти все "харедимные" женщины работают, многие из них – основные кормилицы в семье. Ежегодно "харедимные" колледжи для девушек (семинары) выпускают на рынок труда сотни программистов, бухгалтеров, архитекторов, компьютерных техников, электронщиков и проч. Девушки стараются устроиться на работу в женский коллектив, но если не выходит, идут и в смешанный - если сотрудники (а главное, начальство) готовы уважать их принципы и не ставить их в ситуацию "сделки с совестью".

Именно с таким предложением обратились несколько лет назад инициаторы создания организации "Адасим" к руководству АМАНа. А почему бы нет? Конечно, армия – это не обычный работодатель, есть своя специфика. Например, молодежный смешанный коллектив с неформальной обстановкой. Для большинства "харедимных" женщин, представляющих самих себя, такое место работы неприемлемо. Но когда их представляет зонтичная организация, готовая отстаивать их нужды, это меняет дело. Руководство "Адасим" договаривается с начальством (т. е. с командирами подразделений) об условиях труда своих подопечных: им дают отдельную комнату, разрешают отдельно питаться, не требуют участия в собраниях, не имеющих непосредственного отношения к работе, инструктируют солдат, как к ним обращаться и как себя вести в их присутствии.

Можно было бы подумать, что армии совершенно не нужна эта головная боль. Но давайте учтем, что в лице этих девушек и женщин армия получает квалифицированные профессиональные кадры, альтернатива которым – либо 18-летние школьники, в которых нужно долго вкладывать, прежде чем получишь отдачу, либо призыв милуимников-программистов, зарплата которых в два раза больше, чем та, на которую претендуют "харедимные" женщины с аналогичным стажем и опытом (не говоря уже об ущербе для экономики страны от призыва в резерв ведущих сотрудников фирм "хайтека", как всегда в самый неподходящий для фирмы момент). И видя, как ежегодно растет число "адасот" (полагаю, что на текущий момент их уже больше сотни), можно понять, что армия в них заинтересована.

А что же происходит в ситуации аврала, как сейчас, в военное время? Может ли армия в глобальном отношении делать ставку на наемных работников, тем более "харедимных" женщин, которые то рожают, то кормят, то просят больничный по уходу за ребенком?

Конечно, наемные работники в армии не заменят полностью солдат. Но благодаря им солдат, и особенно резервистов, может быть гораздо меньше. И то, как проявили себя девушки из "Адасим" после начала войны, однозначно говорит, что на них можно положиться - ответственность и патриотизм в этой категории граждан не ниже, а, возможно, и выше, чем во многих других.

Так, одна из девушек рассказала, что в первые недели войны они работали почти круглосуточно – в среднем по 18 часов в сутки, пока не "вырубались", как и сотрудники-солдаты. Причем никакой прибавки к зарплате, премиальных и проч. им за работу на две ставки вместо одной не было положено, и никто об этом даже не думал. Главная проблема была в том, что они не могли ночевать с солдатами на базе, а тратить время на дорогу домой не было никакой возможности. Руководство подразделения и руководство "Адасим" провели мозговой штурм и нашли решение. К обеспечению нужд девушек была привлечена местная "харедимная" община. Им предоставили комнаты в гостинице неподалеку от места работы, куда они могли уйти на кратковременный ночной отдых, и "харедимный" ресторан стал посылать им ежедневно со своим курьером горячий мясной обед самого высокого уровня кашрута - разумеется, бесплатно (в обычные времена девушки приносили из дома сэндвичи, потому что не могли питаться в общей столовой с солдатами). Кстати, это была одна из сотен инициатив "харедим" по помощи армии во время войны, о которых не было написано ни в одной газете. И возможно, благодаря ей были спасены жизни солдат на передовой.

"Адасот" пользуются в подразделении уважением, и к ним относятся с большой чуткостью. Одна из женщин рассказала – как-то сотрудники-солдаты заметили, что она и ее подруги не пользуются общим тостером. Их спросили, в чем дело, и девушки объяснили, что тостер может быть либо "мясной", либо "молочный", а ребята в группе пользовались тостером для любой еды, так что он стал "тареф". Солдаты переглянулись… И на следующее утро приволокли в комнату "адасот" два огромных новых тостера - "один для молочного, второй для мясного, лично для вас!" - с улыбкой до ушей объяснил инициатор "акции".

В другом случае девушки решили окунуть в микву общественный чайник, чтобы иметь возможность им пользоваться. Однако для этого пришлось бы вывести этот чайник из употребления на несколько дней (до полного просыхания). Они пошли просить разрешения у завхоза. "Йалла, откошеруйте нам все митбахоны! - воодушевился завхоз и выдал девушкам три новых чайника. - Окуните их во что вам надо и разнесите по отделениям, где есть ваши…"

Бывают и курьезы. Как-то в комнату "адасот" ввалился молодой солдат и с серьезным видом попросил их оценить его новую серьгу (пятую или шестую по счету…): "Вы ведь в таких вещах разбираетесь!" Пришлось объяснить парню через командиров, что с "харедимными" женщинами не разговаривают на темы, не связанные с работой…

Не слишком ли такие отношения "противоестественны"? "Адасот" считают, что нет. В таких местах, как компьютерная разведка, обстановка изначально достаточно серьезная, и присутствие "харедимных" женщин только придает ей новое качество.

Вчерашние недоросли без царя в голове учатся вести себя скромно, следить за своим языком, не произносить грубостей и непристойностей. Причем делают это очевидно не по приказу командиров, а из искреннего желания не задеть, не обидеть, оказать уважение. Служба закончится, и эти парни выйдут в "большую жизнь" с важнейшим навыком – понимать и принимать тех, кто не похож на них. Израильское общество от этого только выиграет. А отдельные комнаты как раз для того и нужны, чтобы отношения между столь разными людьми не были слишком тесными и не становились в тягость.

Пример с "Адасим" очень показателен. В то время как мудрые политики ломают свои государственные лбы над вопросом как привлечь "харедим" в армию, простые граждане, не обладающие ни связями, ни спонсорами, ни доступом к бюджету, тихо, не поднимая волны, решают вопрос на местах – причем таким образом, что все остаются довольны. Наемный работник независим, идеологический прессинг на него исключен, влияние окружения сведено к минимуму. Такой вариант для "харедим" вполне приемлем, а стоимость такого работника для армии может быть даже ниже, чем стоимость солдата-"хареди", которому положено множество льгот именно как солдату. Остается только дождаться, пока аналогичная организация не появится для "харедим"-мужчин, среди которых тоже очень многие ищут работу. В принципе, достаточно связать армейское начальство с уже существующими общественными организациями, занимающимися трудоустройством мужчин-"харедим" – например, "Кивун". Армия могла бы просто предоставлять список вакансий – программисты, бухгалтеры, кладовщики, водители… А кандидаты на трудоустройство выбирали бы, что им больше подходит. Что же касается боевых частей, где наемный труд не представляется релевантным, то тут придется дождаться, пока ЦАХАЛ (и еще больше – политическое руководство) не избавятся от очередной провальной "концепции", что подавление личности - легитимный инструмент демократического режима.

И началом этого избавления, а также оздоровления армии (и экономики…), будет принятие "Закона о призыве", в котором будет четко записано, что гражданин Израиля, в отличие от гражданина путинской России или сталинского СССР, имеет право отказаться от службы в армии, если это противоречит его идеологии, и не будет подвергнут за это уголовному преследованию. Под этот пункт закона попадут и "харедим", и арабы, и светские ультралевые, и пацифисты, и анархисты. Таким образом будет установлено настоящее равноправие всех граждан перед законом и устранен тот "жупел", который делает армию враждебной для "харедим".