Мария Машкова и Максим Диденко показали в Кишиневе спектакль “Иностранка” и вспомнили опасные гастроли театра “Гешер” в Лондоне.
Мария Машкова и Максим Диденко показали в Кишиневе спектакль “Иностранка” и вспомнили опасные гастроли театра “Гешер” в Лондоне. В своем выступлении актриса жестко прошлась по отцу Владимиру Машкову.
Перед премьерой “Иностранки”, которая состоялась 29 ноября в Кишиневе, актриса Мария Машкова и режиссер Максим Диденко репетировали в зале еврейской общины Молдовы.
Именно там два года назад был поставлен моноспектакль “Надеждины” по мемуарам прапрабабушки Машковой - Мелании Севрук, которая в конце 19-го века жила в Кишиневе и связала свою судьбу с политическим ссыльным из Харькова Евгением Зеленским. Об этой истории Мария подробно рассказывала ютьюб-каналу “Скажи Гордеевой”.
Тот проект, вопреки опасениям Машковой, оказался успешным: “Надеждины” перезапустили актерскую карьеру Марии в эмиграции. И вот она вновь вернулась в столицу Молдовы, чтобы повторить успех с новым спектаклем, который поставил авангардный режиссер Максим Диденко.
В Кишиневе состоялось два спектакля - свободных мест в зале не было. В Израиле “Иностранку” покажут в марте.
Спектакль “Иностранка” - тоже инициатива Машковой. Актриса нашла целый ряд переплетений в судьбах персонажа из повести Сергея Довлатова и своей. Совпадения, естественно, не ограничиваются именем, родным городом (главная героиня Мария Татарович, как и Машкова, тоже из Новосибирска) и фактом эмиграции в США.
Маруся Татарович Довлатова мучительно пытается найти себя в хаотичном Нью-Йорке, восстановить связь с родителями и подумывает о возвращении. Актриса Мария Машкова также вынуждена была искать новую родину после разрыва с отцом и Россией, где она снималась до вторжения в Украину, и воссоздавать себя заново.
В 2023 году Машкова уже готова была пойти учиться на медсестру, но тут случился успех “Надеждиных”, после которого начался новый этап актерской карьеры: Мария снялась в нескольких кинофильмах в США, а также после долгого перерыва в театральной деятельности вновь играет на сцене.
Спектакль “Иностранка” является мультимедийным театральным стендапом. По сценарию, Мария участвует в пробах на роль Маруси Татарович в фильме, который снимается по повести Довлатова. Зрители видят Машкову на сцене и на экране, где вместе с ней взаимодействуют персонажи “Иностранки”, сыгранные Никитой Кукушкиным, Варварой Шмыковой и Максимом Сухановым (все уехали из России после начала войны).
Мария участвует в кинопробах и рассказывает зрителям свою историю. Звучит много воспоминаний из детства - одно из них о том, как Владимир Машков заставлял маленькую дочь играть в игру “Мама умерла”. Отец просил Машу подойти к понравившейся ему женщине и сообщить о том, что ее мама умерла, а затем даму нужно было спросить, не хочет ли она стать ее новой мамой. Если женщина давала свой номер телефона, отец вел Машу в “Макдональдс”.
Гнев актрисы в адрес Владимира Машкова можно понять: если в повести Довлатова сотрудник посольства предлагал главной героине покаяться в предательстве, попросить прощения ради возможности вернуться, то Марию Машкову, по ее словам, в марте 2022 года подобным образом уговаривал вернуться в Россию собственный отец.
С радостью и теплотой Машкова представляет зрителям мать - актрису Елену Шевченко, которая приехала на спектакль; с самоиронией рассказывает о пробах в Голливуде. С болью и очень жестко говорит о конфликте с отцом, поддержавшим войну и ставшим театральным чиновником в путинской России: “Папа, если ты пришел - свистни!” - кричит Мария в зал.
Как ставили “Иностранку”
До финального этапа репетиций в Кишиневе, который занял неделю, Максим Диденко и Мария Машкова вживую репетировали лишь дважды: один раз в Лондоне и второй раз в Берлине. Все остальное время репетиции были онлайн.
В Берлине, где живет большинство участников проекта, проходили съемки “кинопроб”, в которых играют российские актеры-эмигранты Кукушкин, Шмыкова, Суханов и сам Диденко. По словам режиссера, кинопроцесс происходил “на коленке”.
“Это были репетиции, когда ребята были в кадре, а Маша за кадром. Возникает потрясающий эффект. Когда Маша встраивается - мне кажется это очень хорошо работает”, - говорит Диденко.
“Опасные гастроли” в Лондоне
По просьбе нашего корреспондента Максим Диденко вспомнил о гастролях в Лондоне со спектаклем “Саломея”, который он поставил в “Гешере” в рамках сотрудничества с лондонским театром Royal Haymarket.
Труппа из Израиля показывала спектакль в столице Великобритании с 30 сентября по 11 октября (до вступления в силу прекращения огня в Газе) на фоне антиизраильских демонстраций.
На вопрос, почувствовал ли Максим на себе ненависть, оказавшись с израильской труппой в Лондоне, где сильны пропалестинские настроения, неожиданно ответила Машкова. Она тоже была в это время там, ходила на спектакль и переживала за труппу.
Мария Машкова: Было страшно за Максима и за Катю (Екатерина Кашинцева - арт-продюсер “Саломеи” - прим. автора). Они герои! Меня это потрясло.
Максим Диденко: Если говорить о ненависти - я ее на себе не ощутил. Возможно, я уже был “натренирован” за все это время, что нахожусь в эмиграции во время войны. Быть русским в Лондоне, да еще привезти туда еврейский театр во время двух войн… Возможно у меня уже какие-то рецепторы атрофировались.
Да, у нас была супер-охрана. Мы играли в театре возле Трафальгарской площади, где проходили пропалестинские демонстрации. Но я в это старался эмоционально не вовлекаться. Порой мы относились к ситуации с юмором.
У нас, например, один из актеров - "левак". Когда ему говорили, что мол не надо выходить на улицу - там демонстранты. Он отвечал, что готов к ним присоединиться. Начальник нашей охраны - 70-летний "мосадовец” - говорил ему: “Подожди, сейчас не надо! Давай сначала спектакли отыграем, а уже потом пойдешь к своим пропалестинцам”.
Вообще англичане были в шоке оттого, что к ним приехала труппа из Израиля показывать спектакль в такое время. Наш продюсер где-то раздобыл костюм сапера и говорил, что будет в нем ходить по Лондону. Спрашивал, не хочу ли я такой же.
Еврейский народ столько всего пережил за свою историю - неудивительно, что он сохраняет чувство юмора в таких ситуациях. А то, что война...
Мы во время войны репетировали “Саломею”. В первые месяцы - шок и ужас. Затем, к сожалению, война стала фоном, к которому привыкаешь.
Кстати, нам рецензент "Гардиан" по фамилии Акбар поставила одну звезду за спектакль. Мы вырезали этот заголовок с оценкой, повесили у себя на афише. Друзья когда видели - спрашивали: “А почему звезда не желтая?” В целом, я ощущал поддержку. И здорово, что спектакль ни разу не был прерван. (Кстати, рецензия в The Guardian автора Арифы Акбар начиналась с фразы: “Допустимо ли с моральной точки зрения принимать израильскую театральную труппу в лондонском Вест-Энде в разгар войны в Газе?” - прим. автора).
По словам Максима, у труппы было предусмотрено несколько сценариев на случай, если во время спектакля в зале начнутся протестные выступления. Варианты включали в себя: игнорирование помех, остановку спектакля, уход со сцены на короткое время и эвакуацию, рассредоточение и сбор членов труппы в определенных точках Лондона в случае, если ситуация выходит из под контроля. Но, к счастью, до этого не дошло.
комментарии