В декабре прошлого года в Сирии сменился режим. После более чем полувека правления политической династии Асад (с 1970 по 2024 год) группа вооруженных оппозиционных группировок, подготовленных Турцией, свергла Башара Асада. Лидер крупнейшей из них, "Хайят тахрир аш-шам", Ахмед аш-Шараа, стал новым сирийским правителем.
Месяц спустя разношерстным еще недавно оппозиционным группировкам было сделано предложение — сдайте оружие и вступайте в ряды вооруженных сил новой Сирии. Так сформировалась современная армия Сирийской Арабской Республики.
Мониторингом и анализом региональных перемен и угроз в сфере безопасности занимается исследовательский центр "Альма", офисы которого располагаются на севере Израиля.
"Мы находимся на Севере, живем на Севере, мы ощущаем Север", — говорит Сарит Захави, основатель и президент этого частного исследовательского центра. Она в прошлом — высокопоставленный офицер ЦАХАЛа, потому знает, о чем говорит.
По ее словам, центр не получает финансирования ни от государства, ни от политических партий, а потому действует абсолютно независимо. И действует очень профессионально. В зону его интересов входят Ливан, Сирия, Иран, Турция и другие страны, а также региональные группировки — "Хизбалла", "Исламское государство" и другие.
Два свежих исследования, опубликованных центром, посвящены сирийской армии и ее устройству. Они основываются на тщательном мониторинге открытых источников, в том числе социальных сетей. Автор исследования, Боаз Шапира, является сторонником осторожного подхода. Он не разделяет оптимизма ряда государственных лидеров и журналистов по поводу безоблачных отношений Израиля со своей соседкой на северо-востоке.
"Несмотря на попытки аш-Шараа представить себя умеренным и прагматичным лидером, готовым к компромиссу, и несмотря на решимость (некоторые сказали бы — слепую решимость) США и Европы снять санкции, введенные против Сирии, и установить международную легитимность нового режима, все еще сохраняется неопределенность относительно будущего режима и опасения, что он может выбрать радикальное исламистское направление с джихадистскими тенденциями в будущем, — пишет автор, основывая свое мнение на тысячах изученных публикаций. — Эта неопределенность и беспокойство усилились в свете столкновений и резни в алавитском регионе (март 2025 года) и столкновений и резни в Эс-Сувейде, друзском горном районе (июль 2025 года)".
Сарит Захави и Боаз Шапира дали интервью сайту 9 канала, в котором поделились своим видением — оно строится на постоянном изучении и анализе изменений на местности в соседних с Израилем странах.
— На каких источниках основываются ваши исследования?
— (отвечает Боаз) На открытых источниках. Мы внимательно следим за тем, что происходит на местах, мониторим СМИ и соцсети, а затем анализируем полученные данные. При этом мы делимся полученными данными, к нам сюда привозят различные группы, мы проводим обучение, делимся тем, что знаем и умеем сами.
— В январе новый правитель Сирии Ахмед аш-Шараа (аль-Джулани) объявил о присоединении вооруженных группировок в новую сирийскую армию. На каких условиях они вошли в ее состав?
— Переговоры об этом начались в январе. Я не видел, чтобы публиковались полностью условия этих договоренностей, но указывалось, что группировки должны были сдать свое оружие при присоединении к армии. На деле мы не видели, что кто-то кого-то разоружал. Это был всего лишь ребрендинг. Многое сохранилось как было. Пришла группировка, ей сказали — теперь вы называетесь 40-й дивизией. Командиры остались те же, базируются там же.
— То есть их просто инкорпорировали без изменений?
— Были группировки, которые расформировали, но большинство сохранили прежние рамки. Мы это видели во время событий на побережье (когда в марте там произошла резня алавитов под предлогом борьбы с остатками прорежимных сил). Форма у боевиков была новая, армейская, а структура по сути осталась прежней.
— Что собой представляла сирийская армия в конце декабря – начале января? Существовала ли она хотя бы в каком-то виде, или офицеры и солдаты просто побросали форму и оружие и разбежались?
— На тот момент в Сирии не было такой структуры, как армия. Все строилось с нуля. Что-то обновили. Потом взяли назад часть бывших офицеров и солдат, объявив им амнистию. Сначала начали возвращать специалистов — пилотов, техников. Потом этот круг расширили, распространили на разные подразделения. В конце практически всех, кто возвращался, брали назад. И не стоит забывать, что многие командиры оппозиционнных Асаду группировок — это бывшие офицеры его армии, которые дезертировали с началом гражданской войны и перешли на другую сторону.
— Если армия состоит из большого числа бывших вольных группировок, какова дисциплина в ней? Что там с субординацией?
— Стопроцентного контроля и субординации там нет. Это показали события в эс-Суэйде. Есть определенный контроль и управление, но они не абсолютны. Не все строго выполняют приказы. К тому же режим умело использует население в своих интересах. Например, бедуинские группировки, которые формируют 62-ю дивизию. В эс-Суэйде части из них сказали надеть форму, другая часть измазалась грязью и притворилась независимыми отрядами.
— Откуда вы об этом знаете?
— Все это видно в социальных сетях. Люди публикуют фотографии и видео с мест событий в своих профилях. Где-то их поздравляют. Где-то появляются некрологи.
Боаз Шапира в отчете: "Значительная часть личного состава обновляющейся сирийской армии состоит из бывших повстанцев, принимавших участие в гражданской войне, большинство из которых — мусульмане-сунниты. Хотя существует немало групп исламистской ориентации, не относящихся к салафитско-джихадистским, и даже небольшое количество полусветских организаций, значительная часть этих организаций придерживается экстремистской идеологии салафитско-джихадистского спектра".
— Кто именно входит в новую сирийскую армию? Сколько группировок? Из кого они состоят?
— Это порядка 130 различных группировок. Очень много исламистских, но не только. Там есть и протурецкие силы, и "Исламское государство", и светские офицеры, и курды, и друзы, и бедуины. Ни о какой монолитной силе говорить не приходится.
— Есть подразделения, в которых исламисты составляют большинство?
— Да. Например, в 84-й дивизии они составляют большинство. Это 3500–4000 боевиков, джихадисты со всего мира, которые собрались в Сирии во время гражданской войны. Уйгуры из Китая, выходцы с Кавказа и из Средней Азии, арабских стран. В 82-й дивизии военнослужащие ходят с петличками "Исламского государства".
После публикации основного отчета по сирийской армии мы выпустили дополнительный отчет о 22 высокопоставленных командирах сирийской армии с джихадистским прошлым. В их число входят министр обороны, заместитель министра обороны, начальник штаба армии, командующий Республиканской гвардией, командующий ВВС, 14 командиров дивизий, заместитель командира дивизии, начальник штаба дивизии и командир бригады.
— Учитывая состав этой армии, насколько она лояльна президенту?
— Она относительно лояльна, в целом есть контроль. Но достаточно беглого взгляда на ее структуру, прошлые лояльности подразделений, идеологические взгляды, сложно сказать, что будет завтра. Внутренний кризис станет первым испытанием для армии. Он покажет, кто дезертирует, а кто нет.
— Но были публикации о группировках, недовольных умеренностью аш-Шараа...
— Да, была группа недовольных, которые в период с марта до начала июня покидали ряды армии, чтобы присоединиться к "Исламскому государству". Они считают, что аш-Шараа проводит слишком умеренную и прозападную политику. Но этот поток дезертиров уже ослаб.
И тут важный вопрос, как они себя поведут, когда, например, будет подписан договор с Израилем. К кому они будут лояльны в итоге? Ведь сейчас у них двойная лояльность.
— До кризиса в эс-Суэйде Израиль начал опосредованные переговоры с Сирией. Насколько реально будет договориться с новым сирийским режимом?
— (отвечает Сарит) Думаю, что соглашение будет заключено, но в сфере безопасности, а не о нормализации отношений между двумя странами. И подписание этого договора задерживает нерешенный друзский вопрос.
— Кто участвовал в бойне друзов в эс-Суэйде? Армия или "бедуинские группировки"?
— (отвечает Боаз) Около тысячи солдат сирийской армии. Там были представлены семь дивизий. Не все эти дивизии целиком, но как минимум их отдельные подразделения. Я там заметил, например, боевиков из 82-й дивизии с флагами ИГИЛа. Их командир еще недавно был джихадистом. В своей речи перед солдатами он четко прояснил, кого защищает армия. Он поблагодарил бедуинов за проявленную смелость.
Это то, что задерживает заключение договоренности между двумя странами. Израиль не пойдет на уступки, не поступится друзами. Разрыв между позициями сторон пока слишком большой. С другой стороны, Трамп очень хочет, чтобы подобное соглашение было заключено. Он сильнее Нетаниягу и будет искать путь. Мы очень надеемся, что Израиль выдержит это давление и не пойдет на слишком далекоидущие компромиссы. Например, сейчас мы не готовы покинуть юго-западные районы Сирии, на чем настаивает Дамаск. И многое зависит от давления Белого дома.
— Многие мировые лидеры пытаются понять, каковы истинные мотивы Ахмеда аш-Шараа. В глубине души он исламист, который задумал что-то и идет к цели, или он искренне хочет восстановить Сирию и сделать ее "нормальным" государством Ближнего Востока. Какова ваша оценка?
— Пока в целом он ведет себя правильно. Пытается восстановить и укрепить Сирию. Если получится при этом получить западные деньги и оружие, то прекрасно. Есть хороший потенциал снятия санкций, и это откроет море возможностей. Например, проложить через сирийскую территорию нефтепровод или газопровод, который позволит поставлять ценные ресурсы из стран Залива в Европу. Но мы не знаем, как он поведет себя дальше. Нельзя игнорировать его прошлое. Ну и посмотрите также, из каких людей состоит его режим. Кто у него в правительстве и в армии. В законодательном порядке принижается статус женщин, закрывают бары, еще недавно светская образовательная система изменилась — в школьную программу включены исламские ценности. А ведь прошло всего семь месяцев.
— Может ли Сирия присоединиться к Соглашениям Авраама?
— (отвечает Сарит) Он бы хотел этого. От этого аш-Шараа только выиграет. Он получит доступ к водным и прочим ресурсам, это даст развитие его стране. А мы что получим, кроме тишины? Возможность проехать в Турцию по суше? Ну удачи.
— Вы хотели бы поесть хумус в Дамаске?
— Я первая этого хотела бы. Мой отец родился и вырос в Дамаске. У нас даже до сих пор сохранился там дом. Конечно, было бы замечательно там побывать. Но есть, как говорится, нюансы.
— В Дамаске, кажется, еще осталась действующая синагога?
— Да, аш-Шараа ее отреставрировал, и ее посетила даже несколько месяцев назад группа сирийских евреев и их потомков, живущих в других странах. Это часть решений, призванных очаровать Запад. Но это больше показуха. В Сирии почти не осталось евреев, можно пересчитать на пальцах одной руки. У этого есть причина.
Меньшинствам сейчас тяжело живется в Сирии. Взять тех же алавитов. В марте им устроили резню, аш-Шараа назначил следственную комиссию, которая опубликовала невнятные выводы. Мол, это не солдаты были, а какие-то непонятные вооруженные люди. И никто не понес ответственность за содеянное.
— Откуда вы знаете, что там были именно сирийские военные?
— Ролики в соцсетях. Идет такой солдат, снимает себя и окрестности. Говорит на камеру — сегодня такое-то число, мы там-то, дивизия такая-то. Показывает себя на территории российской военной базы. И не было никакого расследования. Я говорила в интервью "Аль-Арабим": "Я хочу посмотреть, к каким выводам придет следственная комиссия". Как я и думала — ноль, ничего.
Он не может себе сейчас позволить раскачивать лодку. Ему необходимо набрать силу. В его окружении много недовольных. Они шли за ним, чтобы получить государство шариата, а он ведет себя умеренно и рационально. Это создает серьезное напряжение. Ему приходится идти на компромиссы. Непонятно, сколько это все продержится.
— Вы верите ему?
— Нет, я лично ему не верю. Он хочет деньги Запада, получить иностранные инвестиции, западное оружие от Турции. И пока санкции не сняты, аш-Шараа не сможет восстановить страну. Сейчас ряд стран хочет увеличить свое влияние в Сирии. Вот Катар, например, уже платит зарплату некоторым офицерам его армии. Некоторые американские компании уже готовятся войти в нефтеносные курдские регионы... Там очень много денег.
— Какое у сирийского режима взаимодействие с Турцией?
— Аш-Шараа пришел к власти при турецком участии. Он "вырос" в Идлибе, получал турецкое оружие, деньги, подготовку. Турция долго мечтала заполучить собственную прокси-силу, как Иран. Это реализация мечты Эрдогана о восстановлении султаната, турецкой империи. Начал с Идлиба, затем создал пояс безопасности в курдских районах. Хочет вернуть сирийских беженцев на родину. Увеличившееся влияние Турции происходит за счет России и Ирана. Мы и саудовцы недовольны происходящим.
— Что происходит в последние недели у сирийских друзов?
— Там временное затишье. Еще несколько дней назад там были столкновения. У самих друзов нет единой позиции, там разногласия.
— Что вы знаете о случившемся в эс-Суэйде в июле?
— Наши друзы сообщают нам о как минимум 100 похищенных, о бойне — 1500 убитых, причем многие дети и женщины, о случаях сексуального насилия.
— Это можно как-то верифицировать?
— Мы видим ролики с телами на улице. Но чьи они, достоверно сказать не можем. Сами друзы сообщают о сотнях убитых женщин и детей. Они создали сайт, посвященный трагедии в эс-Суэйде (9 канал сообщал об этом). Сообщают, как жители 40 друзских деревень — 150 тысяч человек — были изгнаны из домов, но мы не понимаем, смогли они туда вернуться или нет. Друзы тоже в ответ изгоняли бедуинов из их домов.
— Сколько друзов проживает сейчас в Сирии?
— С начала гражданской войны (2011 год) там не проводились переписи населения, поэтому оценки очень грубые — от 700 тысяч до почти миллиона человек. Это самая крупная друзская община в мире. У нее есть свое ополчение — по данным доктора Анана Вахаби, около 60 тысяч тренированных бойцов с 15-летним опытом участия в гражданской войне. Они защищали и защищают свои деревни с оружием в руках. Требование разоружить их нереалистично. Они на это не пойдут, это лишит их возможности защитить себя.
— Какой ваш прогноз? Как дальше будут развиваться там события?
— Мы же на Ближнем Востоке. Строить прогнозы — дело неблагодарное. Здесь пересекаются интересы разных игроков, и эти интересы не совпадают. Сирия никогда не была типичным национальным государством. На ее территории живут, например, курды и друзы, которые привыкли защищать себя и свои дома с оружием в руках. С 1946 по 1970 год, до прихода к власти Хафеза Асада, в Сирии произошло 18–20 военных переворотов. На этом фоне друзы привыкли жить одни, научились быть солдатами и реализовать свою политическую силу, чтобы выжить.
Если сейчас отобрать у них оружие, это станет их смертным приговором. На Западе этого не понимают. Джулани говорит — как я построю страну, если не будет центральной власти, если государство не станет монополистом в плане оружия? В чем-то он прав. Но если вникнуть в сирийскую культуру, становится понятно, что у друзов нет выбора. Они видят, что новая власть делает с алавитами и курдами. Уже и сами пережили трагедию.
Глядя на Джулани, они видят перед собой ИГИЛ и в этом тоже правы. Они уже воевали с джихадистами, в том числе с "Хайят Тахрир аш-Шам". Джихадисты не признают существования меньшинств, потому будут стремиться уничтожить их.
Израильский интерес состоит в защите сирийских меньшинств. Во-первых, это братья наших друзов, а мы им обязаны. Во-вторых, если мы их не защитим, исламисты придут на Голанские высоты.
— Нынешний режим в Дамаске настроен антиирански. Но не может быть такого, что со временем они как-то объединят усилия против Израиля и снова начнут взаимодействовать друг с другом? При этом совершенно понятно, что Джулани представляет суннитов, а иранцы шииты. Но у них может быть общая почва...
— Они смотрят на ситуацию следующим образом — Иран и Россия десятки лет их подавляли и убивали. В том числе, самые страшные бойни происходили при участии иранцев. Я не думаю, что в ближайшее время будут найдены какие-то точки соприкосновения между ними. Другое дело, что курды, например, могут построить ситуативный союз с иранцами, чтобы получить от них оружие для противостояния Дамаску и Анкаре.
Да, теоретически может возникнуть ситуация, когда кого-то конкретно на месте — например, палестинцев либо отдельные кланы у ливанской границы — подкупят иранцы, чтобы попробовать переправить грузовик с оружием "Хизбалле". Сирийская армия сейчас сражается с "Хизбаллой" и борется с контрабандой в Ливан, публикует ролики об этом и гордится этим.
— Подводя итог нашей беседе, Израиль скорее выиграл или скорее проиграл от смены власти в Сирии?
— Наше положение сейчас гораздо лучше, чем было даже год назад. Израиль абсолютно правильно поддержал друзов Сирии, это изменило расклад сил. Теперь они относятся к нам иначе, чем еще совсем недавно.
Есть определенные технические сложности — например, необходимо найти способ доставить гуманитарную помощь сирийским друзам, потому что вертолетом невозможно поставить такие объемы, их необходимо доставлять фурами, а те не проедут через суннитские районы. Это небезопасно. К друзским районам ближе всего Иордания, но король закрыл границу, у него свои сложности с бедуинами. И теперь мы ищем способ доставить гумпомощь сирийским друзам. Мы найдем какое-то решение.
комментарии