Ненависть - это сублимация собственной несостоятельности

Сегодня мы поговорим о немецкой эффективности. Нет, не про автомобили и автобаны. В 1938 году немецкие герои достигли пика эффективности в куда более тонкой сфере - в сфере организованного хаоса. Речь идет о том, что в народе любят называть “Хрустальной ночью”. Красиво, да? Прямо как сказка. Ну, так и есть. Только сказка - от братьев Гримм. Из самой их мрачной коллекции.

Представьте себе цивилизованную страну. Страну поэтов и мыслителей. Всё чисто, всё на своих местах. Но есть одна эстетическая проблема. Витрины, синагоги, дома. Ну, они просто не в том стиле. Они о другом. Они портят общий вид улицы.

И вот, в одну прекрасную и довольно прохладную ночь с 9 на 10 ноября, начинается грандиозная, спонтанная народная… художественная акция! Стихийная ревизия городского дизайна! Абсолютно стихийное выражение народной воли. Как сход лавины. Только вот лавина почему-то очень точно знала адреса. Всех этих еврейских квартир, например.

Синагоги. Это был главный аттракцион! Представьте: здание. Не просто здание, а место, где люди молятся Богу. С точки зрения прогрессивной архитектуры 1938 года - это явный пережиток. И что же делает спонтанный народ? Он помогает архитекторам! Он проводит мгновенную реконструкцию. Огнем.

А самое изящное - это роль пожарных. Прекрасные статисты в этом спектакле. Они приезжают на место… творчества. Пламя такое высокое, такое чистое, такое арийское. И что же делают эти парни в касках? Они стоят в сторонке. Их работа - не дать огню перекинуться на соседние, правильные здания. Потому что соседнее здание - это чья-то собственность. А горящая синагога? Это так… символично. Это не пожар, это перформанс. Это горение по расписанию. Вы когда-нибудь видели, чтобы стихийный гнев так дисциплинированно уничтожал только нужные здания? Я - нет. Это вам не итальянская забастовка, это тевтонский порядок в действии.

И пошло-поехало. Стекло! О, боже, какая музыка! Звон разбивающегося хрусталя - это же симфония народного гнева… то есть, простите, народного вкуса.

А теперь пройдемся по магазинам и квартирам. Витрины. О, эти блестящие, наглые витрины еврейских магазинов! Они же кричали о достатке! Об успехе! Они оскорбляли чувства скромного арийца, который не мог себе позволить такое барахло. И что же делает народ? Он проводит грандиозную распродажу. Все товары - бесплатно! За счет еврейских владельцев, естественно.

А чтобы никто не забыл, что это акция милосердия, а не грабеж, добрые люди заходят в квартиры на верхних этажах. Не чтобы украсть, боже упаси! Чтобы научить. Вышибают двери, выбрасывают пианино в окно, режут диваны ножами. Это же урок экономики. Наглядный. “Смотри, Хаим, - говорит один другому, пока их волокут по лестнице, - теперь ты понял, что значит быть нежелательным элементом в экономической цепи?”

А полиция? Эти доблестные стражи порядка? Их главная задача в эту ночь - обеспечить… безопасность погромщиков! Чтобы никто не помешал этим патриотам выразить свою любовь к родине. Арестовывать? За что? За патриотизм? За работу по улучшению городского пейзажа?

Но самый драматичный, самый циничный акт этого спектакля - это аресты. Арестовали 30 000 человек. 30 000! Это вам не митинг разогнать. Это требует логистики. Списков. Транспорта. Это же не стихия! Это работа бюрократической машины, которая вдруг заработала с точностью швейцарских часов. Представьте: ночь ужаса, ваш дом разгромлен, бизнес уничтожен, а на утро к вам приходят люди в форме. И не для того, чтобы защитить вас. О нет. Они приходят, чтобы арестовать… вас. За что? А за то, что вас побили и ограбили. Вы - живое доказательство преступления. А лучший способ скрыть преступление - это упрятать доказательства в концлагерь. Дахау, Бухенвальд… Звучит как названия санаториев. “Санаторий для пострадавших от народной любви”.

И знаете, что самое мерзкое во всей этой истории? Лицемерие. О, это великое слово. Назавтра власти смотрят на это и говорят: “Боже правый, что это было? Стихийный народный гнев! Мы ничего не могли поделать!”.

Эти люди, которые могли регулировать цены на колбасу и длину юбок, которые контролировали каждый чих, вдруг стали беспомощными наблюдателями. “Ничего не могли поделать”. Лучшая шутка вечера.

А знаете, что движет этими “художниками-оформителями”? Зависть. Самая обыкновенная, дешевая зависть. Не “высшие идеи”, не “чистота расы”. Нет. Смотрите: у него магазин лучше. Он умнее. Он работает больше. Это невыносимо! Легче разбить его витрину, чем пытаться составить конкуренцию.

И вот нынешние бюргеры сидят и думают: “Фу, темное прошлое. Цивилизация шагнула вперед”.

Ага! Шаг вперед и два назад. Меняются только вывески. Сегодня тоже бьют витрины, избивают евреев за внешний вид и за шапочку на голове. Можно отхватить за язык, на котором говорили библейские пророки и Иисус Христос.

“Юде!” на улицах может и не кричат пока еще, но орут про уничтожение сионистских оккупантов и повсеместно призывают освободить Палестину от еврейского присутствия.

То же самое лицемерие властей, которые “ничего не могут поделать”, когда с петардами и какой-то вонючкой срывают концерты. Та же самая ненависть, прикрытая политическими лозунгами.

Механизм тот же. Сначала намек. Затем слово. Потом клеймо. И… звон стекла. Всегда один и тот же звон.

Так что не обманывайтесь. Этот “хрустальный” звон - он не из прошлого. Он - саундтрек к человеческой глупости и жестокости. И он всегда наготове. Это инструкция по применению человеческой подлости, которая до сих пор лежит в ящике самого темного стола человеческой души. Ждет своего часа. Всегда ждет.

Блог автора в Telegram