Польская певица с украинской фамилией, живущая в Иерусалиме и возрождающая еврейскую музыкальную культуру на идише. Возможно ли это? Вполне.
Но для начала перенесемся в Варшаву начала прошлого века, где жила известная семья клезмеров с говорящей фамилией Мелодиста. Представители этого клана в 1920-е вошли в мир легкой музыки и вскоре стали звездами польской эстрады. Ежи Мелодиста (взявшего псевдоним Петерсбурский) у нас помнят как автора музыки танго “Утомлённое солнце” и вальса “Синий платочек”. Чуть менее известен его двоюродный брат Хенрик Голд, с которым Ежи бежал в 1939-м от нацистов в СССР. Здесь братья призвались в польскую армию Андерса и с ней оказались на Ближнем Востоке.
Голд сочинил в Эрец Исраэль несколько ставших известными песен. Лучшей из них считается мелодия танго Artzeinu Haktantonet (“Наша маленькая страна”) 1943-го года. Попытавшись отыскать эту запись в Интернете, я нашел лишь одну исполнительницу с не вполне еврейским именем …Ольга Мелещук. Сильный, красивый голос буквально очаровал. Открыв следующий трек певицы, я с первых нот и слов на идише узнал столь популярное у нас “Утомленное солнце”. В оригинале это танго называлось “Ostatnia niedziela” (“Последнее воскресенье”), а в еврейском варианте превратилось в “Летцтикн шабес”. Автора музыки вы уже знаете, а польский текст принадлежит уроженцу Львова Зенону Фридвальду, который вторую половину своей жизни прожил в Тель-Авиве.
Но Ольга продолжала удивлять. Уверен, что большинство читателей никогда не слышали о танго “Friling” (“Весна”), сочиненном в гетто Вильно в апреле 1943 года. Слова написал известный писатель на идише Шмерке Качергинский, а поводом стала смерть его жены - Ванды. Ольга спасла это танго от полного забвения.
Кто же она - молодая певица, возрождающая полузабытую еврейскую культуру и песни гетто, вместо того, чтобы исполнять современные шлягеры. Ольга Мелещук - этническая полька (хотя, судя по фамилии, возможно, имеет украинские корни), родилась в Варшаве, окончила музыкальный университет имени Фредерика Шопена, а также имеет диплом магистра культурной антропологии, полученный в Варшавском университете.
В ранней юности изучала идиш, хасидскую музыку, фольклор и ашкеназскую музыкальную культуру. Тут очень кстати пришлось ее второе образование, ведь певице приходится вести исследовательскую работу, возвращая из небытия незаслуженно забытые произведения.
В репертуаре Ольги (Авигайль) Мелещук уживаются и песни на идише, и мелодии польских композиторов еврейского происхождения, и польский фольклор, обогащенный еврейскими и украинскими влияниями.
Характерный пример - танго “Ривкеле” или “Ребекка” композитора Зигмунта Бялостоцкого, погибшего в Варшавском гетто. Оно недаром имеет два названия, поскольку было популярно как у хасидов, так и в ночных клубах и ресторанах довоенной Польши. “Танго - колыбельная” родилось в гетто Лодзи, когда у писателя Исайи Шпигеля умерла полуторогодовалая дочь Ева. Это уникальное танго, поскольку колыбельные в этом жанре - редкость.
“Звуки старой Галиции” представляют собой попурри народных мелодий, возникших на стыке еврейской, польской и украинской культур. Здесь Ольга поет дуэтом с Менди Каханом - бельгийским евреем из ортодоксальной семьи, который бросил иешиву и стал популяризатором светской культуры на идише.
Танго “Grzech” (“Грех”) часто звучало в еврейском варшавском кабаре “Идише Банд” в 1930-е годы в исполнении популярной певицы Веры Гран, после войны обвиненной в коллаборационизме. Музыка этого танго создана известным скрипачом и композитором, погибшим в концлагере Давидом Бейгельманом.
Дуэтом с Каханом исполняет Ольга песню “Рабейну Там” на стихи популярного поэта Ицика Мангера о еврейском мудреце XII века. “Ach spij kohanie” (“Ах, спи мой дорогой”) - весьма популярная до войны композиция из кинофильма “Павел и Гавел”, сочиненная двумя польскими евреями Хенриком Варсом (Варшавским) и Людвигом Старским (Калюжинером).
В 2013 году Ольга Мелещук в Линкольн-центре в Нью-Йорке представила свою новую программу “Еврейские песни Полесья”. Премьера здесь дорогого стоит. Программа стала своеобразным откликом на творчество уроженки Полесья Мириам Ниренберг, впитавшей культурную смесь из еврейских, польских и украинских мелодий.
Следующий альбом Мелещук - ”Ли-Ла-Ло” - отсылал к названию музыкального кабаре, созданного в Тель-Авиве в 1944 году пианистом и композитором Моше Виленским и поэтом Натаном Альтерманом, приехавшими в Палестину из Варшавы. Ольга представила песни, популярные в Варшаве и Тель-Авиве в предвоенную пору и в 1940-е годы.
В 2017-м певица презентовала еще одну программу - “Танго на идише”. В 30-х годах прошлого века Варшава считалась столицей европейского танго, а большинство авторов слов и музыки были евреями. Так что с репертуаром проблем не возникло.
География выступлений Мелещук впечатляет. Кроме Линкольн-центра в Нью-Йорке, это Центр имени Кеннеди в Вашингтоне, Еврейский музей в Осло, Испанская синагога в Праге, фестиваль Ашкеназ в Торонто, Еврейский музыкальный фестиваль в Варшаве, фестиваль Klezkanada, Еврейский музыкальный фестиваль в Беркли и т.д.
Каждый любитель музыки может найти в YouTube записи певицы. Здесь же — множество отзывов на разных языках: польском, английском, немецком, испанском, а иногда совсем экзотических. Комментариев на русском и украинском почти нет… Вывод прост: постсоветский еврейский мир попросту не знаком с Мелещук. А ведь именно она может познакомить этот мир с почти утраченной за годы советской власти национальной культурой. Обе стороны существенно выиграют. Певица увеличит количество слушателей и поклонников, а те откроют для себя практически незнакомую грань еврейской культуры. Возможно, такая интеракция повлияет и на репертуар певицы, ведь в предвоенном СССР многие композиторы первого ряда использовали еврейские мотивы. Достаточно вспомнить Исаака Дунаевского.
Ольга (Авигайль) Мелещук называет себя польско-израильской певицей. Много лет живет она между этими странами, как сама подчеркивает, и физически и духовно — между Варшавой и Тель-Авивом, между израильской и польской культурами, между еврейским и не-еврейским мирами. “Для меня музыка - это своеобразный Тиккун (исправление мира), путь оздоровления отношений поляков и евреев и, на внутреннем, более личном уровне, механизм сочетания этих двух идентичностей. Это воскрешение через музыку еврейской памяти и еврейского прошлого”.
Как написал один из комментаторов на сайте Ольги: “Пока на языке поют, он жив”. Лучше не скажешь…
Источник: "ХАДАШОТ"
комментарии