Террористы, обживающие Европу, чувствуют слабину тех, кто их туда пустил. Но евреи и Израиль пока остаются врагом № 1 — многолетнее "пестование" темы палестинских беженцев слишком лакомый кусочек, чтобы от него отказываться в политической и военной борьбе с Израилем, слишком много средств туда вложено (и обидно терять такие инвестиции). Поэтому с приходом Арафата к власти в свежеучрежденной ПА эта борьба с Израилем фактически разгорелась с новой силой — учитывая личность тогдашнего палестинского лидера и тот факт, что Израиль тогда тоже фактически дал слабину.
После развала Советского Союза сытым европейским странам стало труднее поддерживать Израиль. Безоговорочной поддержки не было никогда, но теперь политическая реальность точно перестала быть "дихотомической": исчезла советская "империя зла", и сошло на нет ее влияние на арабские страны, чья ненависть к Израилю подпитывалась Советским Союзом как в идеологическом, так и в военном плане. До тех пор все было довольно четко: или страна тяготела к советской идеологии (и частенько — к советским подачкам), или довольно активно сотрудничала с США (и получала, например, американскую помощь в разных формах).
Интересна история с Египтом: при Насере эта страна была большим другом СССР, гигантский Асуанский гидроузел был построен под руководством советских специалистов (применивших уникальный опыт строительства Куйбышевской ГЭС). Поэтому даже несмотря на то, что Насер преследовал египетских коммунистов, он получил от Хрущева звание Героя Советского Союза (вместе с вице-президентом Египта Амером — чего уж там мелочиться). Но пришел Анвар Садат (1970 г.), и вот читаем в Малом советском энциклопедическом словаре, изданном в 1984 г.: "В 1976 през. АРЕ А. Садат денонсировал сов.-егип. договор о дружбе и сотрудничестве, заключенный в 1971. В 1979 Е. подписал под эгидой США сепаратный израильско-егип. мирный договор."
Для тех, кто не понял в 1984 г., в издании 1988 г. слово "мирный" уже было взято в кавычки. А "сепаратный мир" — это тот, который заключается "одним из участников воюющей коалиции без ведома и согласия союзников... обычно до всеобщего прекращения войны". То есть Египет был воспринят как предатель советско-панарабского дела уничтожения Израиля (формально — его возврата к границам, определенным ООН в 1947 г.). Перефразируя Озерова, "такой мир (был) им не нужен". Кстати, не нужно никому было и палестинское государство на тех территориях, где его могли создать до 1967 г., когда Египет владел сектором Газа, а Иордания — обширной территорией на старом добром Западном берегу р. Иордан.
После кончины СССР Россия, а с ней и бывшие советские республики все как одна установили с Израилем дипломатические отношения (самое позднее — в 1993 г.), и, конечно, всем им, включая РФ, было не до военной помощи бывшим арабским союзникам в борьбе с сионистами. Все помнят переговоры Израиля и ООП в Осло в 1993 г., но не так памятна Мадридская конференция 1991 г. (последнее международное мероприятие, на котором Михаил Горбачев в последний раз выступал в качестве президента СССР).
Окончилась она ничем, Ицхак Шамир ругательски ругал Сирию, а Фарук Шараа, тогдашний министр иностранных дел Сирии, обвинял Израиль в терроризме. Эта конференция — своего рода водораздел: сразу после нее исчез СССР, а в 1992 г. в Израиле к власти довольно надолго (хоть и с перерывом с 1996 по 1999 гг.) пришла Партия труда во главе с незабвенными Ицхаком Рабиным, Шимоном Пересом и Эхудом Бараком.
Меняющееся же отношение Запада к арабо-израильскому конфликту хорошо передает карикатура, опубликованная, кажется, в журнале Time начала 1990-х: западные кураторы заставили араба и еврея сесть в автомобильчик, и те обмениваются там очень грубыми "любезностями" про маму каждого из них, а кураторы умильно смотрят на это и говорят: "Ой, смотрите, они разговаривают друг с другом! Наконец-то!"
Желание Запада заставить Израиль "разговаривать" с террористами (а не убивать их, как того требует логика), никуда не делось и по сей день, и сами у себя западные лидеры заняты тем же.
Тогда, в начале 90-х, Израиль оказался у неприятной развилки: с одной стороны, становилось все труднее управлять Самарией, Иудеей и Газой так, как это делалось в прошлые годы, — через военную администрацию, последовательно проводя еврейское заселение этих территорий, что в 1987 г. послужило триггером так называемой "первой интифады". Ту интифаду, конечно, подавили, но (с другой стороны) и Джордж Буш-старший настаивал на запуске мирного процесса, и израильское общество решило, что оно к этому процессу готово (и выбрало Рабина в 1992 г.). "Успех" переговоров в Осло был поэтому ожидаем — ООП тоже нужно было пустить где-то корни (а тут сами двери открывают) и найти новые источники финансирования уже на Западе и уже в качестве легитимной структуры.
Современные европейские демократии живут по принципу сохранения хрупкого баланса, боясь вызвать недовольство избирателей нарушением их привычного бюргерского уклада или тем более понижением уровня жизни. Само по себе неплохо. Но, желая улучшить демографию и подлечить постколониальные комплексы, западноевропейские страны запускают к себе кого попало в надежде на ассимиляцию, а когда ее не происходит, а происходят всякие безобразия, то стараются спустить все на тормозах и "не раскачивать лодку". Например — кто помнит? — в Кельне и других городах Германии в канун 2016 г. произошли массовые сексуальные домогательства.
Разумеется, мигранты домогались немок, но, конечно, ни в коем случае нельзя было говорить, что нападавшие — не коренные немцы (именно в Германии любые указания на происхождение кого угодно пахнут дурно, согласен, но полиция и других европейских стран ведет себя так же).
Те события в Кельне, правда, стоили должности местному полицмейстеру, но какова оказалась мэр города! Она посоветовала немкам... пересмотреть свое поведение в общественных местах и, в частности, предложила женщинам появляться на улицах группами. Понятное дело, виноваты жертвы — они не подумали, что в родном городе они больше не могут ходить как им нравится, а может, и сам факт их существования и хождения по улицам Кельна без хиджаба — прямая провокация для неокрепших умов, правнуки которых станут неотъемлемой частью европейского общества. А пока что нынешние мигранты привозят в Европу именно то, отчего бежали, — исламизм и насилие — и теперь уже не особо опасаются местной декоративной полиции.
Интересно, как повторяется история (а она все время повторяется). В 1938 г. Даладье и Чемберлен, вернувшись из Мюнхена в Париж и Лондон, "привезли мир" своим странам (так говорил Чемберлен). Они на какое-то время умиротворили Гитлера ценой Чехословакии и радовались, что войны не будет. Сходство той европейской ситуации с нынешней бросается в глаза, и тот же Макрон — подобно зощенковскому председателю жакта, которого санитары уже выносят на носилках, — все равно ничего исправлять не собирается. Зато, как и полагается "другу", французский президент набрасывается на Израиль с чисто антисемитскими идеями признания "палестинского государства". После Мюнхенского сговора война все равно пришла во Францию и в Англию — просто годом позже.
Не думаю, что ошибкой будет признать, что в Европе она ведется и сейчас, и в вопросе о том, что дороже нынешним европейским лидерам — справедливое возмездие террористам и безопасное существование своего населения и Израиля или выгадывание еще нескольких лет весьма сомнительного спокойствия (а потом — хоть потоп), — эти лидеры выбирают понятно что. И понятно, что выбор этот делается в первую очередь за счет евреев — как своих, так и израильских. (Разумеется, страдает от такой "позиции" и Украина.)
Об Израиль террористы по большому счету раз за разом ломают зубы. Может ли это означать, что мы перестанем быть мишенью № 1? Ведь Европа сделала себя гораздо более простой и вполне легальной мишенью, тем более что жить, скажем, в немецком халифате кое-кому хочется "здесь и сейчас", о чем недвусмысленно заявляли демонстранты 27 апреля 2024 г. в Гамбурге. Немецкие политики (даже левые) очень негодовали, но какие (демократические) методы у них есть против Кости Сапрыкина? До Жеглова с его подлогами им, конечно, далеко, а главный полицейский Гамбурга никаких юридических оснований для запрета демонстрации не нашел.
Глядя на Макрона, да и на Стармера (и тем более на Санчеса), можно подумать, что основные европейские страны превращаются в убогую конгломерацию бюргеров, готовых жертвовать в первую очередь евреями и Израилем, а также Украиной и — как ни парадоксально — своими же гражданами ради доведенных до абсурда левацких ценностей, чем пользуются местные исламисты всех мастей. Для этого и голод в Газе можно придумать, и геноцид. И объединяться всем своим политическим спектром на выборах — лишь бы Марин Ле Пен не стала президентом.
Наверное, до легально введенного шариата европейским странам еще далеко, но потасовки испанцев с мигрантами по всей стране за избитого просто так пенсионера — вот они. Кто в них победит — вот вопрос; думаю, что победит полиция, которая тех мигрантов, с которых все началось, не поймает, а вот некоторые поборники уличной справедливости из местных вполне могут оказаться в тюрьме.
С годами поступательного движения в сторону территории всеобщей любви, антисемитизма и шариата Европа становится все менее надежным партнером Израиля (а в некоторых случаях — уже и его откровенным врагом). Поэтому углубление и расширение авраамических соглашений, подкрепленных, как когда-то Кэмп-Дэвидский мирный договор, печатью с американским орлом, — это правильный и, возможно, единственно верный стратегический вектор для Израиля как в политическом, так и в экономическом плане, особенно после того, как будет удален гнойник Хамасленда.
комментарии