Вокруг и после 7 октября.
"Прогрессивное человечество требует от Израиля благородного самоубийства".
(С. Довлатов)
Черная суббота как жанр
7 октября 2023 г., в праздник Симхат-Тора, состоялось вооруженное вторжение ХАМАСа из сектора Газа на приграничные территории Израиля — спланированное нападение на город Сдерот, на несколько кибуцев и, сверх плана, на трехтысячный фестиваль психоделической транс-музыки Supernova Sukkot Gathering.
Вторжение около 2500 боевиков (операция "Наводнение Аль-Акса") шло через 114 (sic!) больших и малых прорывов в пограничной ограде. Друг за другом накатывали три волны. Первая — элитные головорезы "Нухба", коммандос в оливковой униформе: эти только убивали (около 1200 жертв, не только евреи), перед этим насиловали. Вторая — бойцы "Бригад Изз ад-Дин аль-Кассам" (основные отряды ХАМАСа) — их боевой задачей было похищение заложников (угнан 251 человек, не только евреи), но и эти тоже "куражились" (на фестиваль наткнулись в основном они). Ну а третья волна — это человеко-гиены: "Исламский джихад" и те самые "мирные жители" Газы в своих сандалиях, заявившиеся сами — помародерить. Вот уж кто нарадовались от души: грабили, насиловали, жгли, угоняли, убивали, снимали на мобильники — все в охотку!
Еврейские погромы, увы, имели место в Европе и после окончания Второй мировой (например, в Киеве в 1945 г. или в Кельце в 1946 г.), как и государственный антиеврейский террор (расстрел членов ЕАК в 1952 г.), как и крупные теракты (во время Мюнхенской олимпиады 1972 г. и в Еврейском культурном центре в Буэнос-Айресе в 1994 г.). Число жертв любого из этих событий не превышало десятки человек. Так что 7 октября — самое массовое и целенаправленное убийство евреев со времен Холокоста. И, собственно, его реинкарнация.
Впрочем, есть эксперты, считающие, что 7 октября — лишь эксцесс нормальной политической борьбы — эдакое протестное и объяснимое неповиновение обиженных и обижаемых, вылившееся то ли в теракт, то ли в погром, то ли просто в атаку. Никто никому не объявлял геноцид, а только джихад, ну а призыв "сбросить евреев в море" — это так, хэппенинг: помочить немного в соленой или пресной воде, искупать, взбодрить — и посмотреть: не расступится ли часом море еще раз!..
Интернационал антисемитов
То, что именно ХАМАС возродил чудовищные практики, как бы синтезирующие прохолокостную волю Гитлера с погромным энтузиазмом ятаганных садистов Талаат-Паши, сабельных атаманов Петлюры и самураев-мечевиков Хирохито, говорит о том, как опасно заигрывать и как бессмысленно уповать на ratio режимов, на чьих знаменах хлопает на ветру ненасытная ненависть.
Им бы спешиться на проскуровском перекрестке и прогуляться по оцепеневшим от ужаса еврейским улицам с шашками наголо ("Любо!"); им бы по свистку пустить красного петуха во все синагоги Рейха; им бы свезти в Аушвиц евреев со всей Европы, чтобы удушить их "Циклоном Б", а потом сжечь и растереть в пепельный порошок; им бы согнать и расстрелять по-над Бабьим Яром всех жидов этого города; им бы загнать под улюлюканье и запереть своих еврейских соседей в овине, облить керосином его углы и поджечь; им бы подкараулить припозднившегося еврея в темном переулке, убить его и ограбить; им бы налететь на Израиль-грудничок со всех сторон, чтобы сбросить его в море или утопить в реке; им бы, смешно картавя, передразнить ненавистный жаргон и сестричек Берри ("старюшка не спещя дорогу перещля"); им бы нацепить пояс шахида и подорвать себя в базарной толпе; им бы разжалобить мир слезницами об оккупации и выскочить из-под земли с калашами и топориками — чтобы резать, прошивать пулями, насиловать, надругаться над трупами, а сотню-другую уволочь к себе живьем в тоннельные норы — заложниками для торговли и шантажа; им бы погнаться втридцатером за одним евреем, сбросить его, улюлюкая, в амстердамский грахт (канал) и заставить, мокрого, прокричать: "Свободу Палестине!" (Точно так же едвабненские поляки, измываясь над соседями — едвабненскими же евреями, которых они гнали к сараю, в котором собирались их сжечь, — заставляли их при этом кричать: "Эта война из-за нас!") Короче, дать волю законному гневу.
Отчетливо увидев на Западе, в той же Германии, например, гедонистическую слабину декаданса, прохамасовские демонстранты понесли на своих плакатах и такой — для все еще щепетильных после Холокоста немцев — продуманно ядовитый лозунг: "Германия, стряхни с себя вину!"
Но юдофобские — как бы "антиизраильские" — митинги и демонстрации с кричалками типа "Фри, фри Палестайн" и "Айн, цвай, драй — Палестина фрай!" были всего лишь этапом и стадией, только пробой пера и границ полицейской толерантности. Убедившись в искомой расслабленности Запада, мирно покачивающегося в квир-гамаке полигендерности, и удостоверившись в искомой безнаказанности, антисемиты всех стран объединялись, сбивались в кружки по усвоению курса молодого погромщика и учили матчасть булыжника и ножа.
Натренировавшись, переходили к самому сладкому — к собственно погромам, благо кратное численное превосходство над евреями — вот ведь идеальный враг! — было им гарантировано в любой отдельной точке земного шара, кроме Израиля и Брайтон-Бича. А никакой уважающий себя погромщик даже со стула не встанет, если утром не будет уверен в том, что вечером ему ничего и ни за что не будет — ни отпора, ни наказания.
ХАМАС еще 7 октября призвал антисемитов всего мира еженедельно, по пятницам, "гневаться" после молитв на своих евреев, так что оставалось только дождаться, когда этот сигнал дойдет до адресатов. Погром в Махачкалинском аэропорту 29 октября 2023 г. смотрелся фальстартом, но по своему ражу и мотивированности не переставал от этого быть погромом. Не вполне классическим, конечно, ибо обошелся без евреев (даже в турбинах ни одного!), но с прорывом кордонов и с ножами в карманах. А если бы нашли?.. Разорвали бы, как Грибоедова?!
А еще этот погром ознаменовал окончательный переезд антисемитизма в России — не последней в этом отношении державы — на мусульманские рельсы: то, что в Западной Европе уже давно произошло. Теперь — после Парижа с его расстрелянными за непочтительность карикатуристами и обезглавленным за чистую толерантность ко всему хорошему учителем — и после Амстердама с его таксистами-лазутчиками и ледяными грахтами — картинка современной боеготовности антисемитов окончательно избавилась от благодушного казимеж-магрибского флера и самонавелась на резкость.
Сандалии ХАМАСа в Гааге
Казалось бы, единственно возможная реакция международного сообщества на черную субботу — жесткий ультиматум ХАМАСу: немедленно и безоговорочно вернуть всех заложников, а если они убиты, то их тела. А также императив болезненного разбирательства: как такое могло произойти? И — такой же императив — наказание всех виновных.
Ан нет! Международный суд ООН и Международный уголовный суд в Гааге (с подачи ЮАР и присоединившейся к ней Бразилии) разбираются с тем, насколько политнекошерны слова некоторых израильских политиков и насколько избыточна израильская самооборона в Газе — уж не геноцидальна ли она? Совершенной всю эту фреску делает прокурор Карим Ахмад Хан, выписавший пять одинаковых арестных ордеров-арафаток — два для Израиля (премьер-министру и министру обороны, уже уволенному) и три для ХАМАСа, для его высших — ныне уже покойных — командиров.
Ну не ХАМАСу же отвечать за то, что он явил миру собой 7 октября, как и за израильских криптозаложников под Газой (креативный российский МИД предложил называть еврейских заложников, как и палестинских террористов в израильских тюрьмах, "удерживаемыми лицами") — мертвых и живых, торгуемых на катарско-каирской бирже по курсу в сотни палачей за одну седую или рыжую голову.
Связь становится еще понятнее, если вспомнить о новейшей парадигме "системного расизма", настаивающего на тотальной ответственности всех ныне живущих представителей белой расы за все ее прошлые и, возможно, будущие преступления по отношению к расе черной (или, шире, к расам цветным, главное — небелым). Золотой гроб наркомана Флойда, сброшенные на землю и измалеванные памятники американским президентам и генералам — рабовладельцам и навязанные не спрошенным футболистам нелепые коленопреклонения перед игрой — лишь единичные, хотя и яркие достижения этой догмы-парадигмы. Холокост же, как расизм внутри белой расы, смазывал искомую межрасовую картинку и вступал с ним в непрошеную и, главное, убийственную для него конкуренцию: нехорошо с его стороны!
Ну а если закрыть глаза на антисемитский террор, сполна раскрывшийся именно сейчас, в ХАМАСе, а защищающийся от арабского терроризма Израиль причислить к системным расистам, то все встанет на свои места. Антисемитам-антисионистам, нанюхавшимся лево-"зеленой" антиколониальной риторики, так и струившейся с кафедр и из кампусов Лиги Плюща и от повзрослевших греточек тунберг, останется только довооружиться еще одной парадигмой — гарвардского постмодерна (назовем его так) с фразочками типа "Depends on context" ("Зависит от контекста") или "Not in the vacuum" ("Не в вакууме же"). И тогда уже, сбросив котурны борцов с мировой несправедливостью, самое время будет вдеть ступни в окровавленные сандалии хамасовцев.
Каплан-Майдан
Иногда нечаянно услышишь про Израиль: "Общее горе сплотило нацию…" Ах, если бы так!
Есть в Тель-Авиве перманентный митинговый социум на условной площади Заложников перед театром "Габима". Его второе имя — Каплан-Майдан. Шизофренически разъезжающийся пафос этого места сводим к двум-трем тезисам. Перефразируя: первый — "Руки прочь от БАГАЦа и ХАМАСа!", второй — "Не смейте бомбить Газу, там наши мальчики и мирные палестинцы!" и третий — всеохватывающий — "Биби — в отставку!".
Мало что так радовало ХАМАС, как эти горластые тетки и дядьки с распущенными волосами, желтыми горящими глазами и рупорами-усилителями в руках. Один захваченный после 7 октября боевик признавался: "Мы готовились больше года. Нас воодушевляли демонстрации в Израиле".
Иррациональную ненависть левацкой половины (половина не значит 50%: судя по Кнессету, ее доля ощутимо меньше, но по громкости в лидерах именно она) страны к Биби не остановило даже 7 октября. Патологическая идея фикс сбросить его в море (лучше всего в Мертвое) как застилала, так и застилает мозги и зенки обитателям Каплан-Майдана (одна из таких продемократических акций: осквернение в Холоне могилы Йони Нетаньяху, героя Израиля и брата Биньямина Нетаньяху). Это уже давно не обычная политическая борьба: последняя в своем цивилизованном изводе манифестируется выборами и каденциями, парламентскими дискуссиями и голосованиями, при этом правительство исполняет волю избравшего его большинства, а не тех, кто громче кричит. Ну а если что не так — все на выборы.
Биполярное расстройство страны даже ХАМАС со своими болепричиняющими не залечил. И это уже не коллапс, а трагический автоантисемитизм, граничащий с суицидальностью всего социума. Что уж пенять на Синуара или на Гарвард, если и без них Израиль уже отлично расколот изнутри напополам и сам изнуряет себя митингами, сиренами и шествиями, подменой целеполагания победы на непоражение, вдохновляя родной ХАМАС — под такую вот громкую сурдинку — на новые преступления.
Онтологический раскол Израиля потому и настолько болезнен, что страна — крошечная, единая и воюющая, и даже эти амбассадоры гражданского срача с померанцевой пеной во рту — физиологически не автономные тела, а сиамские близнецы со своими оппонентами.
В своем ядре и в генезисе — это те же люди, что и до 7 октября, то есть бибиненавистники и защитники БАГАЦа с его обезумевшей "разумностью" и привычкой кастрировать решения исполнительной власти. После "Наводнения Аль-Аксы", играя на струнах бездонного еврейского семейного горя, они затащили на свой майдан, выставили вперед и придушили в своих объятиях бóльшую часть друзей и родственников заложников — своих, как им, верно, казалось, естественных союзников, ведь Биби виноват перед ними вдвойне.
И это не стокгольмский гиперсиндром. У сделки Шалита (одного нашего за их тысячу!) — глубокие ветхозаветные корни, на них зиждутся почтенные галутные комплексы мишпухи и йидише мама. Но не менее глубокие корни у обратного: если не хочешь погубить и себя, и страну, не ставь свою кровиночку на весы, не неси ее с посыпанием пеплом в ломбард и не закладывай, не бросайся под гусеницы и не требуй истошно невозможного, не истери. Но постарайся отбить и то, и другое!
В годы Холокоста эти комплексы стоили жизни заметной части убитых немцами евреев. Своему вероятному личному спасению и последующей борьбе они — добровольно и сознательно — предпочитали гарантированную смерть во рвах, но зато в домашнем кругу — со своей мишпухой.
Каплан-Майдан все это, конечно, знает, но плевать он на это хотел: уж больно ненавистен Биби — куда больше ХАМАСа.
Грибница ненависти
Рана 7 октября очень плохо заживает: она оставила глубокие рубцы и заставила вздрогнуть уже затянувшиеся, как казалось, швы и рубцы от старика-Холокоста. Прочно застрявшая в ушах мантра "Никогда больше!" окончательно обессмыслилась, особенно в Европе, и повисла кровавой тряпкой на проломе в пограничном заборе.
Того, что со временем появятся произведения, порожденные этой раной, следовало ожидать. Одно из них — повесть Александра Иличевского "7 октября" — высокая античная трагедия, разыгранная на хамасовских тоннельных подмостках и несущая читателю причитающееся ему — катарсис. Она же помогает понять существенные связи, на одной фактографии — без художественности — не проступающие.
Главный герой повести — Иван Глухов, катапультированный отцовским спасательным инстинктом в Газу, где в заложниках Артемка, его сын. Ее второй концентр — Джибриль, мирный, услужливый и дружественный палестинец из Газы. Вообще-то Джибриль — трудяга-многостаночник: "…Два десятилетия проработал он уборщиком в одной из школ Ашкелона. С незлым лицом, небольшого роста, коренастый, с залысинами на большой голове, с длинным ухоженным ногтем на мизинце левой руки, в неизменной серой униформе, он был хозяйственным, инициативным и услужливым, ценился руководством и пользовался доверием".
Его вторая работа — приморский кибуц Зиким, а его второй работодатель — ХАМАС, в котором командирят два его сына. Джибриль — смотритель за резервным тоннелем, подведенным прямо под насосную будку кибуца (в кибуц — операция прикрытия — он время от времени поставлял баранинку на четырех ногах). Ключ от замка будки — он же ключ и от запасного тоннеля. Ну а третья его работа — подземная общага-тюрьма, в которой после 7 октября, очнувшись, очутился и Артемка.
Именно за таких, как Джибриль, за диалог и взаимопонимание с ними, и топит десятилетиями лучшая демократическая общественность Израиля и всего мира: мол, ХАМАС — это одно, а мирные, несчастные и бедные палестинцы, эти вечные беженцы у себя дома, — другое. Первых надо не задирать, а со вторыми, если не выдастся им нас полюбить, то, сжав зубы, водить смычками в общем показушном оркестре. И тут же ария самодовольного правительства: "Так они же у нас работают? — Работают! — Значит, им просто невыгодно с нами ссориться, а раз невыгодно — значит, не будут".
А ненавидеть — выгодно?! Но они ненавидят…
Читаешь и понимаешь: ХАМАС и Газа — не контаминация "мирнóго" Джибриля и двух его сыновей-боевиков и не две разные сущности, каждая со своей правдой, а всего лишь одна. Неотделимые друг от друга, они плотно сидят на общей грибнице — грибнице ненависти, которой насквозь пронизан и оплетен весь этот адов пятачок земли.
А это значит, что поиски в Газе или для Газы какого-то АнтиХАМАСа бессмысленны: это будет ХАМАС 2.0, как и сам ХАМАС был АнтиФАТХом. Если и уместен парафраз лозунга австрийских нацистов, просившихся под крыло берлинского фюрера, то такой: "Один народ, одна земля, одна идея", где системообразующее звено и сакральное начало — идея фикс — не мирная соседская жизнь и даже не Аллах, а банальная ненависть к евреям. Не какой-то там антагонизм, когда что-то можно подкрутить и подправить, а голимая не-на-висть — иррациональная, всепроникающая, всепоглощающая. Не ситуативная, а сущностная, определяющая все и вся. Она разлита в воздухе, растворена в море, рассыпана по земле и застряла в подкорке. Она и дома, в семье, она и в школе, в БАПОРовских учебниках, и, естественно, она в тоннелях-зинданах. Так что Палестина "От реки до моря!" — это значит без евреев, без никаких, ну совсем. Холокост Аль-Аксы.
Газа без ХАМАСа: денацификация, а не геноцид
И если есть еще дефицит в аргументах в пользу коренной перестройки Газы-Ривьеры, то не забудьте, пожалуйста, про санирование почвы — оставьте ее на время под парами, без риска просачивания на поверхность мицелиевого яда. Как знать, отдохнув, она, быть может, еще возродится и заплодоносит?..
Нет, не зря литература и искусство призывают копаться в природе зла — в той "почве, из которой произрастает фашизм" (Виталий Семин). Ведь мало победить ХАМАС военным путем. Если не заняться его почвой, его питательной средой, то ХАМАС тотчас же срегенерирует, возродится, словно ящерица из хвоста или как терминатор из лужицы олова.
Человечество между тем уже выработало и даже апробировало несколько раз (на гражданских немцах, например) средства борьбы с "мицелиевыми ядами". Собственно, будущая дехамасизация Газы — не что иное, как разновидность денацификации. Задача сложная и противоречивая, но априори понятная.
Как в 1945-м всех гражданских немцев тестировали на "нацизм", классифицируя по категориям приверженности и подверженности, так и всех жителей Газы — после 7 октября — надо проверить на приверженность или подверженность ХАМАСу. Без скрининга и по его результатам фильтрации никак не обойтись.
Просканировать придется всех, и у каждого, как у пассажира при пересечении границы, нужно будет снимать отпечатки пальцев, одновременно предлагая заполнить разработанную на этот случай стандартную декларацию "о чистоте намерений" (или лояльности) — по отношению к Государству Израиль и отдельно по отношению к еврейской нации. Нарушение фиксируется, проверяется и в случае подтверждения квалифицируется как антигосударственный или антисемитский поступок и карается лишением права жительства и выдворением, например.
Попутно надо поставить и решить два фундаментальных вопроса.
Первый — это установление количества и структуры реальных жителей Газы, то есть качественная перепись населения. Априорные, на глазок, оценки варьируют от 900 тыс. до 2–3 млн: крупные оценки явно завышены, но отменно хороши для спекуляций на страданиях и манипуляций со снабжением. Этот вопрос при денацификации — через подробную регистрацию — решался бы автоматически: более того, это будет не просто перепись, а перепись-реестр, в который целесообразно было бы вносить и верифицированные данные о собственности и имуществе жителей Газы, что будет значимо на стадии восстановления и перезагрузки сектора.
Второй — радикальный пересмотр статуса "палестинский беженец", отказ от него. Под "палестинскими беженцами" понимаются арабы, покинувшие — неважно, добровольно или нет, — свои дома в Палестине в результате арабо-израильских войн 1947–1949 и 1967 гг. Их статус передается по наследству, то есть их потомки тоже считаются беженцами: лукавый анахронизм и извращение базового понятия "беженца".
БАПОР — специальное агентство ООН, занимающееся палестинскими "беженцами" — и только ими, — кратно превосходит по бюджету и кадрам другое агентство ООН, занимающееся всеми остальными беженцами на планете — десятками миллионов! Пересмотр статуса должен основываться на адаптации к общим критериям беженцев.
Особенностью момента является то, что Газа основательно истоптана копытами и колесами "Колесниц Гидеона": от 70 до 80%, по разным оценкам, ее жилого фонда и прочей инфраструктуры разрушено войной. Все это после ликвидации ХАМАСа предстоит в Газе восстанавливать — и лучше всего по какому-то единому, цельному проекту.
Каждый житель Газы, если только он не боевик и не фанатичный сторонник ХАМАСа (а это покажет денацификация), может получить предложение покинуть свою землю на время или навсегда — для того, чтобы дать ей возможность отдохнуть под парами и возродиться. Но возродиться на новой основе — без ХАМАСа, без джихада, без интифады и без всепоглощающей ненависти к евреям.
Разговор об отъезде вполне серьезный. Между прочим, первые десятки тысяч палестинцев уже добровольно покинули Газу через транзитный аэропорт Илан Рамон в Эйлате. Это, как правило, состоятельные люди, желающие и имеющие финансовую возможность выбраться из Газы самостоятельно. Таких, разумеется, меньшинство. Но ведутся реальные предварительные переговоры с потенциальными странами-реципиентами. Среди кандидатов — Ливия, Сомали, Индонезия, Свазиленд и др. Как желание жителей Газы уехать, так и желание этих стран их принимать мотивируется финансовой или иной подпиткой.
При этом опция остаться в Газе и, может быть, даже принять личное участие в восстановлении сектора также должна сохраняться. Каждый палестинец из Газы — по праву рождения и проживания — вправе претендовать на свою "долю" в будущем своей земли. Это должно быть зафиксировано соответствующим ваучером, пропорциональным нажитому и утраченному из-за войны.
Заниматься всеми этими вопросами — как общими, так и конкретно-персональными — могла бы международная комиссия под эгидой и председательством Израиля; дискредитировавшая себя в Газе эгида ООН исключается. В комиссию вошли бы представители США, Египта, других арабских стран, подписавших "Соглашение Авраама".
Во всяком случае, трампова метафора — Газа-Ривьера — упала на подготовленную почву. Крови в нее впиталось уже столько, что Газе пора уже пожить и без ХАМАСа, без джихада, без тоннелей и той иррациональной ненависти к евреям, которая привела к возобновлению Холокоста в XXI в. и к грудам строительного мусора вместо процветающей полоски земли между морем и дружественным Израилем.
Источник: “Еврейская панорама”
комментарии