Виртуальные "хороводы вокруг елки" у нас начинаются обычно тогда, когда в европейских странах украшенные деревья появляются на площадях, а русскоязычные израильтяне, пишущие гневные посты на тему "Доколе мы будем праздновать в Израиле гойские праздники!", устремляются туда, в Европу, посмотреть на красивое.

В этом году, однако, все гораздо спокойнее, раввины не грозят пальцем и люди не возбуждены представителями религиозных партий, которые до сих пор были убеждены, что елки всегда "рождественские", а значит, им не место в еврейском государстве. Или им было удобно так считать. Огромные ханукальные светильники на площадях совсем не еврейских городов, например в Париже, Берлине, Москве, Петербурге, их не убеждали и не убеждают. Но все же времена меняются. Возможно, пандемия стала катализатором.

В 1992 году о елках говорили в своем кругу, отмечали дома, а мы с сестрой наряжали купленный в цветочной лавке Рамат-Гана аспарагус.

"Сильвестр?" – понимающе спрашивал продавец цветочного магазина. Странно, что в прошлом году это удивительное для русскоязычных название праздника повторил с высокой трибуны Юлий Эдельштейн.

"Да ничего странного, – считает Михаил Таиров, стоявший у истоков новогодних ярмарок на Центральной автобусной станции Тель-Авива (Тахана мерказит). – Он работает на свой электорат. И это, конечно, не русскоязычный электорат, а значит, он говорит так, как они".

Но, кажется, Эдельштейн ошибается: его электорат не так однороден, и многие уже хорошо знают, что именно отмечают "русские".

Михаил Таиров – человек легендарный. После Недели русской книги в 1997 году, которая прошла с огромным успехом, он решил организовать маленькую ярмарку новогодних товаров там же, на Тахане мерказит.

"На Тахане тогда шла активная книжная торговля, это вообще было очень модное место, и тогдашние менеджеры пригласили на Неделю русской книги Бовина и Шендеровича. Я работал в рекламном отделе этого торгового центра и вот решил начать раскручивать новогоднюю тему. Меня тема задевала, я даже трактат написал – объяснение на иврите, что для нас означает этот праздник. Там говорилось, в каком положении были религиозные общины в СССР. И что Новый год стал семейным гражданским праздником, который любили все: и христиане, и евреи, и мусульмане, и, конечно, атеисты. Мне сказали: "Ну попробуй". И выделили маленькую площадочку, где продавались елки и игрушки, и там началось столпотворение. Но и возмущение последовало, конечно.

Тогда украшать елки еще боялись. И местные спрашивали тихо, как это делается. Или оправдывались: это не я, это моя жена хочет… Потом торговля постепенно расширялась, потому что все диктует рынок. И если мы появились в Израиле, за нами пришел и рынок".

Привыкание шло постепенно, шаг за шагом. Уже в прошлом году ситуация начала заметно меняться. На Новый год люди остались дома. Локдаун привел к возмущению в "русской" общине: к религиозным праздникам в Израиле относятся с уважением, североафриканскую Мимуну празднуют вполне официально, а по поводу Нового года – все не так.

И тем не менее удалось добиться законного разрешения брать в этот день "выходной по выбору" и "шуметь" после 11. Пока все. Но пришла пандемия. Локдауны и новые бесконечные требования, выдвигаемые перед путешественниками, привели и к повышенному спросу на атрибуты праздника здесь, в Израиле. Кто же они, празднующие? "Русские" семьи? Оказывается, это уже давно не так.

"Первыми ко мне приходят испаноязычные репатрианты, – рассказывает Виталий Кабаков, владелец магазина русской книги. – Понятно, что они отмечают Кристмас и очень радуются, когда видят, что можно купить елку в Израиле. Вторая категория – это семьи, где один из супругов, например муж, – израильтянин. И что интересно, инициатива исходит очень часто именно от него. "Такая елка была у твоей бабушки? А какие игрушки подходят? А наверх что, звезду?"

Кстати, серьезные израильские мужчины приходят очень часто в одиночку. Выбирают дорогую елку и самые яркие игрушки, мрачно расплачиваются и уходят. Это, видимо, подарок жене или детям. Потому что израильские дети из семей сабр бывают в гостях, видят елки и хотят такую же. И конечно, бабушки. "Я у себя ставлю елку для внуков (правнуков). Они (родители) у себя не ставят, так пусть у меня будет… И очень трогательно, когда елку с игрушками покупают для своих помощниц-сиделок (метаплот). Чтобы они порадовались.

Интересно то, что елки больше не покупают на один сезон. Израильтяне – и русскоязычные, и ивритоязычные – видят, что праздник укоренился, он уже здесь, и покупают большую елку на много лет. Я также обратил внимание, что на фоне елок фотографируются все – и религиозные семьи в том числе. Кстати, про Сильвестр уже два года не вспоминают".

Индустрия елочных игрушек за эти годы тоже развивалась. "Сейчас огромным спросом пользуются игрушки в стиле ретро, повторяющие старый дизайн, – считает Михаил Таиров. – Каждый год проходят огромные европейские ярмарки елочных украшений. Но в годы пандемии, конечно, объемы снизились, перевозки сократились, мы перестали получать игрушки из Европы, а больше из Украины, России. Кстати, католический и "русский" стиль сильно отличаются, в Европе в моде строгий одноцветный дизайн, в России – более яркий. Ну и типажи, конечно, разные: там – Санта-Клаус и олени, у нас – Дед Мороз и Снегурочка. Хотя взаимопроникновение культур происходит".

Происходит оно и в Израиле. Видя, как сабры радуются елочной атрибутике, можно сделать вывод: именно "русский Новый год" дал израильтянам возможность участвовать в европейских праздниках, не выезжая в Европу, дал легитимацию этих зимних радостей.

Но есть один бастион, который до сих пор не взят. И это – большая елка на площади. Во многих городах люди высказывают понятное желание – увидеть символ своего праздника в городе. И как ни странно, если в Хайфе или Яффо с желаниями христиан считаются, то с требованиями русскоязычных израильтян – пока сложнее. Так произошло в этом году в Нетании, где группа активистов обратилась в городской совет с просьбой установить елку в городе.

"Мы были готовы на переговоры по этому поводу, например поставить елку не в центре, а в светском районе, – рассказал "Деталям" житель Нетании Валерий Яцун. – Но услышаны не были. Наоборот, в религиозных газетах появились статьи о том, что русские решили устроить здесь празднование Рождества".

"Я приехал в Нетанию в 95 году, – рассказывает Валерий. – И мне кажется, сейчас это критическая точка для Нетании, где любая светская инициатива рубится на корню. Посмотрите, в рейтинге "Индекс свободы среди городов Израиля" (движение "Свободный Израиль" ежегодно исследует взаимоотношения религии и государства в городах – прим. автора) Нетания на 16-м месте, опустилась за год на 4 пункта. Понимаете, наш мэр была бы не против, но любая инициатива не проходит на городском совете. Для того чтобы поставить елку, нам требуется разрешение, мы не хотим делать это сами, идти на какие-то провокации. Но пока нас не видят и не слышат. Смотрите, в Нетании больше 25% русскоязычных, они не имеют права на свой праздник?"

29 декабря активисты призывают всех выйти на центральную площадь города и выразить свой протест.

Можно спорить, важно это или нет – увидеть елку в своем городе. Но то, что учитывать вкусы, традиции, потребности, уважать праздники разных групп израильтян крайне важно, кажется, начинает доходить и до городских советов израильских городов.

"Это же абсолютно светский, красивый, лишенный всяческой идеологии праздник!" – говорили все мои собеседники. Но к чему эти оправдания? От идеи "общего котла" в Израиле, кажется, давно отказались. Если граждане страны хотят следовать семейным традициям – они имеют на это полное право. И кажется, к этому все идет. Увидим ли мы красиво украшенные зимние города не только на Хануку, но и на Новый год в Израиле? Вполне возможно.

Источник: "РеЛевант"