Восьмилетнаяя Шира удивительно похожа на отца, Бориса Познянского, которого она никогда не видела. Шира родилась спустя несколько лет после его смерти. Ее появление на свет – чудо. Перед уходом Боря подписал "биологическое завещание", которое позволяло его родителям Юлии и Владу Познянским использовать генетический материал в будущем. Адвокат Ирит Розенблюм впервые в мире сформулировала текст этого завещания, а затем представляла интересы родителей в суде. Она сумела пробить бетонную стену израильской бюрократии и отвоевала эту невероятную возможность жизни после смерти. Сегодня такая возможность есть у всех. И это особенно важно, когда погибают молодые люди, еще не успевшие стать родителями.

- Наша организация была основана в девяносто восьмом году, – рассказывает адвокат Ирит Розенблюм. – Она единственная в своем роде – мы занимаемся правом человека на семью и продолжение рода. Я долгие годы работала адвокатом по семейным конфликтам. В две тысячи втором впервые подала ходатайство в суд о возможности использования спермы убитого солдата. В то время не было ни судебных постановлений, ни законов, которые бы регулировали эту область права. Я решила, что нет никаких препятствий, из-за которых человек не имел бы права оставить завещание или другой документ, по которому он разрешает использовать свой генетический материал в будущем.


Ирит Розенблюм

На сегодняшний день технологии позволяют использовать генетический материал даже мертвого мужчины, если с момента смерти прошло не более семидесяти двух часов. Ситуация с посмертным изъятием спермы стала бурно обсуждаться в обществе после истории певицы Шай-Ли Атари. Ее муж режиссер Яхав Винер погиб при нападении террористов в Кфар-Азе, а она с младенцем скрывалась в бомбоубежище более двадцати часов. Атари обратилась с просьбой изъять генетический материал мужа, чтобы иметь возможность в будущем родить еще детей. Но пока его тело было обнаружено и идентифицировано, время для проведения операции было упущено.

- Десятого октября, то есть спустя три дня после начала войны, Министерство здравоохранения выпустило указание о том, что теперь не нужно получать специальное разрешение на изъятие спермы у умершего человека, – объясняет Ирит Розенблюм. – Достаточно обратиться с этой просьбой в больницу или в морг. Таким образом удалось устранить бюрократические препоны, и мы уже получаем сотни обращений от желающих сохранить возможность иметь детей в случае, если, не дай Бог, произойдет самое страшное. Но на следующем этапе, если родственники умершего захотят использовать его генетический материал, возникнет необходимость обращаться к адвокату, а затем и в суд. Сегодня преимущественное право на использование спермы есть у жены погибшего. Если он не был женат, это право получают родители.

История "жизни после смерти" началась в 2008 году, когда в семье Юлии и Влада Познянских случилось несчастье. Их сын Боря скончался от рака в 25-летнем возрасте. Перед смертью он просил родителей найти женщину, которая станет матерью его детям. Влад и Юлия, выполняя последнюю волю сына, вышли на борьбу с государством. Последовали долгие годы судебных разбирательств, где интересы семьи представляла адвокат Розенблюм.

Юлия лично проводила беседы с десятками кандидаток, пытаясь подыскать среди них подходящую женщину. Родить ребенка от донора – это шаг, требующий большой ответственности. Но немногие понимают, сколько трудностей, горестей и несбывшихся надежд ожидает их на пути к цели.

- Когда сын женится, никогда не знаешь, что из этого выйдет, счастливым ли будет брак. А тут риск оказался еще большим. Взять постороннюю женщину, отдать ей самое дорогое, частицу моего сына, и потом еще построить человеческие отношения – это было очень непросто, – рассказывает Юлия.


Юлия и ее сын Боря

После череды неудач, множества неудачных попыток искусственного оплодотворения, которые каждый раз заканчивались разочарованием и болью, удалось найти кандидатку – Лиат.

- Мы были из совершенно разных миров, – вспоминает Юлия. – Она – из семьи марокканских евреев, мы – русскоязычные. Мы познакомились, понравились друг другу, и следующая встреча уже была у адвоката, где мы подписали договор. Она была тверда в своем намерении. Она мечтала о том, чтобы у ее ребенка была настоящая семья, и он знал, кто его отец.

Против родителей и будущей матери выступало государство, которое категорически не готово было дать разрешение на подобного рода процедуру. Чтобы преодолеть все трудности, требовалась большая целеустремленность. Тогда Познянские сумели отвоевать право умершего сына стать отцом. Но даже сегодня, спустя много лет, несмотря на многочисленные прецеденты, каждое дело рассматривается отдельно, и борьба начинается сначала.

- По сути, я каждый раз подаю в суд на государство с требованием выдать генетический материал для будущего использования, – объясняет ситуацию адвокат Розенблюм. – И каждое новое дело уникально. До сих пор не разработано единых правил и законов, которые регулировали бы использование генетического материала после смерти донора.

- Я задам сейчас вопрос, может быть, он прозвучит достаточно глупо. Но кому принадлежит генетический материал? – спрашиваю я.

- Это не глупый вопрос, а самый важный! В этом и заключается проблема и с моральной точки зрения, и с процессуальной. Ответ в том, что ни у кого нет ответа. Государство отвечает за сохранность генетического материала, в Израиле существует тринадцать банков спермы. Но принадлежит ли этот материал государству? Или умершему человеку? Или семье, в первую очередь, супруге? Или тому, кому он был завещан? На сегодняшний день этот вопрос так и не был решен. Сегодня государство однозначно заявляет: право использовать сперму умершего человека есть только у женщины, которая станет полноценной матерью этому ребенку. Нет никакой возможности использовать суррогатное материнство с целью передать младенца дедушке с бабушкой на воспитание.

- Мы с вами говорим про возможность сохранения генетического материала у мужчин. А что касается женщин? – спрашиваю я у адвоката.

- С женщинами все намного сложнее. Чтобы изъять яйцеклетку, нужно провести хирургическую операцию, которая требует подготовки и послеоперационной реабилитации. То есть женщина может сдать биологический материал только при жизни. Пока не существует технологий, которые позволяют провести эту процедуру посмертно.

В 2002 году адвокат Розенблюм представила ряду депутатов черновик законопроекта об использовании генетического материала после смерти носителя. Но с тех пор никакого продвижения в законодательстве не произошло. До сих пор адвокаты, специализирующиеся на семейном праве, обосновывают ходатайства решением, вынесенным юридическим советником правительства, согласно которому только супруга имеет право на использование спермы умершего.

- Я считаю, что нет никакого оправдания тому, чтобы не использовать сперму для продолжения рода, – говорит она. – Речь идет о скорбящих родителях, которые потеряли самое дорогое, и у них появляется возможность вновь обрести смысл жизни. С другой стороны, есть женщина, которая не была знакома с умершим, но у нее есть шанс стать матерью его ребенка. При этом, в отличие от ситуации, при которой она может родить ребенка от неизвестного донора, в этом случае она становится частью семьи. И у малыша будут любящие дедушка с бабушкой и полноценная семья. Я считаю, что это моральная обязанность государства.

Спустя семь лет после смерти Боря, наконец, стал отцом.

- Когда я взяла на руки внучку, у меня вновь забилось сердце, – говорит Юлия.

Каждый год в день рождения внучки Юлия и Влад посылают адвокату Ирит Розенблюм ее фотографию с надписью: "Это и твой ребенок". И всякий раз получают ответ: "Это наша общая девочка".


Шира

Седьмого октября 2023 года Шира родилась заново. Они с мамой приехали в гости в поселок Еша, неподалеку от Газы, чтобы отпраздновать Симхат-Тору. Рахель, сестра Лиат, жила в этом поселке вместе с мужем Гилем и тремя детьми. Они очень любили эти места. Ну да, постреливают ракетами, решили они, но ведь есть бомбоубежище, и армия всегда наготове, если что-то случится. Зато какие пейзажи прекрасные, какая красота вокруг! И качество жизни гораздо выше, чем в городе. К тому же, у них в поселении был отряд самообороны, в который входил 55-летний Гиль Авиталь.

Когда начались обстрелы, Гиль дал 17-летнему сыну пистолет, показал, как из него стрелять, а затем вместе с четырьмя мужчинами из отряда взял оружие и отправился на защиту поселка. Жена умоляла остаться, оборонять свой дом изнутри, но он взял автомат и ушел. Патронов у них было совсем мало, их хватило, чтобы держать оборону минут десять, не больше. Никто не мог представить, что армия появится только через семь часов.

В доме остались только женщины и дети. Были слышны выстрелы и пулеметные очереди, испуганные дети плакали, матери пытались успокоить их как могли. Лиат не показывала Шире, как ей страшно, играла с ней, улыбалась. Устроила укрытие под скатом крыши, чтоб ее спрятать, но малышка отказалась оставаться там без мамы. Все эти мучительные часы дедушка и бабушка были на связи с Лиат и Широй, слышали по телефону, что происходит, и рыдали от бессилия и невозможности помочь.

Когда в поселок зашла израильская армия, была обнаружена прошитая пулями машина. Но Гиля в ней не было, и еще оставалась надежда на то, что ему удалось спастись. Через несколько часов нашли их всех, весь отряд самообороны из пяти человек. Они убили 25 джихадистов и погибли сами. Оставшиеся в живых террористы покинули поселок, объединившись с другим отрядом. Все жители поселка были спасены. Гиль Авиталь похоронен на местном военном кладбище.


Гиль

- Это чудо, что наше сокровище, наша ненаглядная внучка Широчка выжила! Я горжусь принадлежностью к этой большой дружной израильской семье, – говорит Юлия. – Мы будем помнить и благословлять имя спасителя нашей внучки до своего последнего вздоха. Да отомстит Господь за его праведную кровь! Я хочу поехать на поминки и попросить у жены Гиля его портрет. Я повешу его рядом с портретом Бори. Потому что у этой девочки теперь два отца.

Ирит Розенблюм обращалась ко всем министрам обороны и главнокомандующим с просьбой донести до всех, кто находится в группе повышенного риска, что сегодня существует возможность заморозить сперму для дальнейшего использования. Долгое время от нее отмахивались. И только в последние годы это явление стало набирать обороты. А в течение двух недель с момента кровавой атаки ХАМАСа и начала военных действий количество обращений увеличилось многократно. Розенблюм даже организовала группу адвокатов, которые дают бесплатные консультации всем желающим.

- Существуют ли какие-то возражения со стороны религиозных партий или раввинов? – задаю я вопрос адвокату.

- Нет. С точки зрения религии, продолжение рода – одна из важнейших заповедей. Возможность заморозить сперму – это благословение. Оно дает надежду даже в тех случаях, когда надежды уже нет.

Ирит Розенблюм написала книгу под названием "В саду у Бога", где объясняет все бюрократические и медицинские процедуры, которые нужно пройти. На вопрос, почему она решила заниматься семейным правом и возможностью продлевать жизнь после смерти, Ирит отвечает:

- Во-первых, я родилась в семье, пережившей Холокост. Целые семьи были убиты и растерзаны, поэтому эта потребность в продолжении рода заложена у меня с детства. А вторая причина в том, что большую часть времени я посвящала тому, что называется "гражданским браком". В нашей религиозной стране далеко не у всех есть возможность заключить светский брак, но нам удалось выработать формулу "гражданского договора", который, по сути, является браком. Однажды ко мне записался на прием молодой человек с просьбой оформить такой договор с его подругой. Он пришел немного раньше, чтобы поговорить со мной наедине. Выяснилось, что из-за болезни он не может иметь детей, а будущая супруга об этом не знает. Он попросил меня рассказать ей об этом. Тогда мне пришла в голову мысль, что, если бы его генетический материал был сохранен заранее, они могли бы иметь собственных детей. Для нашего общества, где так ценятся семейные ценности, это чрезвычайно важно. И это счастье, что сегодня есть такая возможность. Это дарит надежду людям, которые потеряли самое ценное. И с точки зрения искусственного оплодотворения – мы самое продвинутое государство в мире. Теперь нужно сделать еще один шаг вперед.

Сегодня, когда государство Израиль и еврейский народ вновь столкнулись с угрозой физического уничтожения и борются за выживание, возможность "жизни после смерти" дарит надежду даже в тех ситуациях, когда надеяться уже не на что.