Сегодня тяжелый день. ЦАХАЛ этим утром сообщил о гибели пяти военнослужащих в Секторе Газа. Я еще вчера вечером знал о том, что произошло в Джебалии, но тогда еще действовал запрет военной цензуры. Наш танк в результате ошибки в опознании выстрелил два раза по зданию, в котором находились наши же военнослужащие. Так называемый дружественный огонь — бич любой войны, особенно войны в плотно застроенной местности. Этот инцидент будет расследован, но трагического результата это не меняет. Там еще восемь раненных, трое из них тяжело.

И вы знаете, самое страшное, что никто уже не удивляется и не возмущается. Это прозвучит цинично и даже жестоко, но вчерашняя трагедия как-то вполне себе логично вписывается в то, что мы наблюдаем уже несколько месяцев: война идет… она как-то себе идет, вокруг нее много споров и сливов из кабинета по вопросам безопасности, политики воюют друг с другом и за свой электорат, но над этим всем есть кабинет войны. В котором, как мы думали, царит вполне себе рабочая атмосфера, решения принимаются профессионально, и ты говоришь себе — ну хотя бы они там вменяемые. Вчера вечером все всплыло наружу — и оказалось, что и там тоже все нехорошо.

Количество видеороликов в соцсетях и частота появлений министров перед телекамерами явно не отражает хода войны, а говорит о внутренних конфликтах. Нетаниягу критикует Ганца и Айзенкота за то, что они “пытаются протащить в Газу администрацию ПА”. Галант говорит об “опасной тенденции” в том, что касается военного и гражданского контроля в Газе. Смотрич и Бен-Гвир тут же призывают Биби уволить Ганца. Сам Нетаниягу публикует второй за вчерашний день ролик, в котором он говорит о том, что “не готов менять Хамастан на Фатахстан”.

И пока все это происходит, обстреливают Сдерот. Ашкелон. Приграничные с Газой населенные пункты. Наши солдаты во второй раз с начала войны заходят в Зейтун и в третий — в Джебалию. А глава правительства, считая, что еще не наступило время для разговоров о послевоенном устройстве Газы, находит время для продвижения старого закона о призыве в редакции Бени Ганца — потому что до 20-го мая ему нужно показать БАГАЦу, что он что-то делает в этом направлении. И вот он делает ход конем, пытаясь загнать Ганца в угол и одновременно выиграть еще немного времени для своей коалиции. И это при том, что страна находится на перепутье — когда абсолютно понятно, что больше невозможно избегать выбора. Либо мы продолжаем так, как было — и тогда через пару десятков лет нас просто тут не будет, либо мы ломаем систему — но это будет стоить премьеру его коалиции. И вот вся эта возня вокруг каких-то мелочей по сравнению с жизнями наших солдат, с жизнями наших заложников, о которых я не знаю — помнит ли кто-то вообще сегодня в правительстве — все это выглядит настолько оторванным от реальности, что возникают вопрос о том, насколько вообще соответствует это правительство текущему моменту и стоящим перед нами задачам. Насколько оно в состоянии не то, чтобы даже начинать выполнять эти задачи, а элементарно осознать — где мы находимся? Когда кабинет войны из узкого, интимного, если угодно, круга профессионалов, у которых общее военное прошлое, а потому право обращаться друг другу на “ты”, превращается в место для склок и разборок, я задаю себе вопрос — что там делают Бени Ганц с Айзенкотом? Спасают страну от правительства? Или спасают сами себя от ситуации, в которой любой их дальнейший ход — выход из правительства или нахождение в нем — ударяет по их электоральным перспективам?

Я спрашиваю себя, о чем думают эти люди в первую очередь?

Как сказал вчера Галант — сейчас наступило время для судьбоносных и государственных решений. Даже если у них есть своя политическая цена. И в этом я с ним совершенно согласен.

Блог автора в Telegram