Друзья давно уже не встречались. Подстроились под Димку, он служил в армии, и мы договорились пересечься 4 сентября, когда у Димки было намечено увольнение. Посидеть в кафе, где-нибудь в центре, чтоб недалеко от дома. Серьезный и ответственный Вагиф даже согласился прогулять пару по статистике в Еврейском университете. А известный циник и пофигист Игореха сам себя отпустил с работы. Благо начальства рядом не предвиделось.
Начало сентября в Иерусалиме — прекрасное время. Тепло, и уже нет удушающей жары. Воздух обволакивает ожиданием осенних праздников. Из кафе "Шагал" доносился терпкий запах только сваренного кофе. На вкусный манящий запах и свернули наши друзья.
Ребята сели за тонконогим столиком на улице. Заказали два кофе (эх, запах оказался гораздо вкуснее, чем сам кофе) и один сок. Апельсиновый. Свежевыжатый. Делились новостями и свежими анекдотами. Разглядывали прохожих. Людей на улице Бен-Йегуда сновало много. Мелькали даже симпатичные барышни, привлекавшие внимание трех молодых балбесов.
"Хорошо-то как, мужики… Даже не верится, что где-то воюют сейчас. Очень рад вас видеть", — протянул Димка.
"Мне вот всегда интересно, — сказал Игореха. — Откуда столько народу в середине рабочего дня? Неужели никто не работает, а?" Вагиф отреагировал: "Ага. Ты на себя посмот…"
Воздух разорвал сильный взрыв. За углом, выше по улице. Улица наполнилась криками и шумом убегающих людей. Друзья ошарашенно вскочили. Там же, выше по улице, сразу рванул второй мощный взрыв. Люди с криками бежали прочь.
В это время прогремел третий взрыв, ближе к середине улицы. Игореха увидел напротив летевшие стулья, опрокинутые взрывной волной. И почувствовал, как засосало под ложечкой. Зазвенело разбитое стекло витрины ювелирного магазина. Вниз, мимо кафе никто уже не бежал.
"Да ложитесь же вы, бараны! На землю!" — орал Димка. Сам он стоял, прижавшись спиной к стене кафе. И не ложился, а оглядывался по сторонам. Он почувствовал, как у него заложило уши, и сглотнул. Вагиф сильно побледнел и сжал кулаки. Воздух наполнился дымом. Друзья переглянулись. В горле щипало от едкого запаха. "Ну, — сказал Игореха, — два раза не помирать. А?" Вагиф кивнул: "Вдруг поможем кому". Димка добавил: "Да".
Ребята, осторожно выглянув сперва, вышли из-за защитившего их угла кафе на опустевшую улицу. Там еще никого не было. Кроме раненых и неподвижных людей. И… Ну, словом, никого, кто мог бы помочь.
В воздухе плыл дым и сладковатый запах взрывов и смерти. Ребята шли, поскальзываясь на камнях. Игореха бросился к мужику, сидевшему на земле у дерева и сжимавшему ногу, из которой лилась кровь. Рядом с раненым валялся его коричневый кожаный портфель. Игореха сорвал с себя рубашку и начал перетягивать мужику ногу выше, у бедра, чтобы остановить кровотечение. "Брат, только портфель не потеряй. Документы там", — просил мужик, морщась от боли.
Димка побежал в аптеку, что возле банка "Дисконт". "Давай!" — заорал он бледному парню за аптечной стойкой и протянул руки. Аптекарь, кусая губы, вытащил Димке упаковки белых бинтов и эластичных жгутов кремового цвета. Сам тоже вышел с аптечкой с красным "магендавидом" на улицу.
Вагиф заметил пожилую женщину, трясущуюся в истерике. Она рыдала так сильно, что не могла бежать и опустилась на скамейку. Вагиф принес ей воды из кафе, успокаивал и старался прикрыть собой вид на улицу. Он обнимал трясущиеся плечи и приговаривал: "Все в порядке. Все хорошо. Вас как зовут? Не плачьте, уважаемая, все уже прошло, скоро поедем домой"… А сам старался разглядеть, что происходит на улице.
Там какой-то парень в обычной одежде, достав из своей сумки бинты, накладывал раненому повязку. После взрывов прошла минута. Может, полторы.
Завывали сирены полиции и "Скорой помощи". Улица быстро наполнялась солдатами, полицией и бригадами "Скорой".
Вагиф повел всхлипывающую женщину к врачам. К Димке подбежал парень и протянул руку: "Я фельдшер. Спасибо, брат", — и Димка передал ему все бинты. Игореха сидел рядом с мужиком, которого перевязал. Мужик порывался встать, а Игореха его удерживал. Медики к мужику не подходили. Один подбежал, спросил, быстро пощупал и убежал дальше — они сперва старались помочь более тяжело раненным. Но уже через несколько минут увезли и этого мужика. Вместе с кожаным портфелем, который Игореха передал парамедику.
Друзья шли вверх по Бен-Йегуда, поскальзываясь на камнях. И стараясь не наступить на то, что лежало под ногами.
Они взяли в ближайшем открытом магазинчике бутылку коньяка и выпили прямо на улице.
Прямо из бутылки и без закуски.
Потом ребята взяли еще коньяка и пошли пешком к квартире. По дороге почти не разговаривали. Выпили уже дома.
Без разговоров и не чокаясь.
"Никогда больше не смогу зайти на эту улицу", — произнес Вагиф. Димка кивнул: "Прикиньте, хорошо, что мы в "Шагале", за углом сели. Хотя чего тут хорошего-то"…
Игореха криво улыбнулся. Он был старше на пару лет и успел отслужить в Советской армии, о чем никогда не рассказывал. И понимал, что быть может, главное спасительное умение в жизни — это способность забывать.
Друзья не зажигали в тот вечер в квартире свет. Они молча пили коньяк. Смотрели на отблески уличных огней и слушали в темноте завывания проносившихся по городу сирен "скорой помощи".
Шел сентябрь.
Такой вот иерусалимский сентябрь 1997 года.
Так и живем.
Воюем.
Забываем.
И просыпаемся по ночам от отблесков давно погасших огней.
Блог автора в Facebook
комментарии