В молодости, разочаровавшись в советской реальности, я пытался утешиться футурологическими и фантастическими опусами Г. Уэллса, А. Толстого, И. Ефремова. Позже познакомился с сочинениями Р. Брэдбери, Дж. Толкина, Дж. Оруэлла, О. Хаксли. Особый интерес вызвала научно-техническая и гуманитарная фантастика авторов иудейского происхождения.

Евреи фантазируют

Оказалось, что среди писавших в этом жанре немало евреев. В рядах фантастов соцстран их насчитывалось более полусотни, в том числе Григорий Адамов, Кир Булычев, Геннадий Гор, Нина Катерли (Эфрос), Михаил Кривич (Гуревич), Станислав Лем, Аркадий и Борис Стругацкие. Им приходилось переносить свои нереализуемые творческие замыслы в более вольную сферу научной фантастики, приключенческих фэнтези. Совсем иной была ситуация в западной литературе ХХ в. Айзек Азимов в предисловии к антологии “Дибук с Мазлтов-IV” признал: “То было время, когда еврейским мальчикам разрешалось писать великие романы, в том числе на еврейские темы... Иначе обстояли дела в научной фантастике и фэнтези. Здесь действовали исключительно американцы, происходившие из Северо-Западной Европы. Они сражались с космическими пиратами, монстрами из других миров, злыми колдунами. А евреи, стряпавшие подобное чтиво, в лучшем случае прикрывались псевдонимами”.

После Второй мировой войны по мере ослабления антисемитизма в американском обществе снижается дискриминация еврейских писателей в разных литературных нишах. “В моду вошло этническое самосознание в многообразных вариациях, – отмечал Азимов. – К моему удивлению, начали появляться фантастические произведения на еврейские темы”. В этой области все чаще публикуются Сол Беллоу, Дэвид Герролд, Гораций Голд, Аврам Дэвидсон, Исаак Башевис-Зингер, Дэниэл Киз, Бернард Маламуд, Роберт Силверберг, Уильям Тенн, Роберт Шекли и др. Самой яркой звездой на  этом небосклоне оказался писатель, решившийся издаваться под собственным именем, которое, как он шутил, “состоит из библейского Исаака и славянского Азимова”. “Это имя меня вполне устраивало (возможно, из врожденного чувства превосходства), и я никогда не испытывал необходимости в более романтическом”, – утверждал Азимов.

В современном Израиле фантастика как вид литературы пока представлена слабо. Критики объясняют это тем, что писатели здесь в основном поглощены описанием бурных текущих событий и осмыслением истории еврейского народа. Иронично истолковал этот факт раввин А. Штейнзальц: “Израильские интеллектуалы слишком серьезно относятся к себе и своей работе, чтобы опускаться до уровня фантазий”. Хотя некоторые сочинения лауреата Нобелевской премии Шмуэля Агнона вполне можно отнести к жанру фэнтези. А романы на иврите Эйтана Исраэли, Михаэля Орена, Мордехая Рошвальда, Ранита Хамцана и русскоязычных авторов Песаха Амнуэля, Даниэля Клугера, Александра Рыбалко свидетельствуют о постепенном утверждении в стране научно-художественной фантастики.

Мальчик из Бруклина

Исаак Азимов явился на свет 2 января 1920 г. в местечке Петровичи Могилевской губернии и успел прожить там до трех лет. Отец Юда Аронович в молодости работал на семейной мельнице, а после революции стал бухгалтером в сельпо, был начитан и руководил еврейским драмкружком. В 1919-м женился на односельчанке Ханне-Рахили Исааковне Берман, чья рано овдовевшая мать вырастила пятерых детей благодаря кондитерской лавке. Рахиль была талантлива и даже беременной играла в любительских спектаклях мужа. Летом 1923-го благодаря приглашению ее старшего брата Азимовы эмигрировали в США, подальше от коммунистов. Поселились в Бруклине и открыли свою кондитерскую. Членов семьи переименовали на американский лад: Юда стал Джеком, Рахиль – Рейчел, а Исаак, названный в честь деда по матери, – Айзеком.

Детство мальчика было нелегким, особенно после рождения брата Стэнли. С шести утра приходилось разносить газеты, а после школы допоздна стоять за прилавком. “Я работал по десять часов семь дней в неделю... Даже когда обстоятельства вынуждали отлучиться на пару минут, меня начинал мучить вопрос: господи, а как там в лавке?” Айзек так и не научился говорить по-русски, зато свободно владел английским и идишем. Родители отдали его в школу в пять лет, подправив на год дату рождения. С семи лет Айзек посещал библиотеку, запоем читал в подлиннике Шолом-Алейхема и научную фантастику. Поражал учителей и одноклассников феноменальной памятью, способностями к естественным и точным наукам, школьный курс окончил с отличием в 1935 г.

В 15 лет подросток поступил в нью-йоркский колледж, а после его закрытия – на химический факультет Колумбийского университета, получил степень бакалавра, затем – магистра. В 1941 г. был зачислен в аспирантуру, но вскоре уехал работать химиком на военно-морской экспериментальной станции в Филадельфии. После войны, прослужив еще год в армии, вернулся в университет, получил степень доктора биохимии, в постдокторате повышал научную квалификацию. А в 1949-м стал преподавать на медицинском факультете Бостонского университета, с 1955-го был там доцентом, затем профессором. Блестящая научная карьера Азимова в значительной мере способствовала его успехам на литературном поприще.

“Я, Робот”

В 11 лет Айзек пытался сочинить приключенческую повесть, а в 17, получив от отца в подарок подержанную пишущую машинку, напечатал свой первый рассказ и отправил в журнал, который не принял его. Зато второй – “В плену у Весты” (об экипаже космического корабля, который столкнулся с астероидом и спасся на нем) – был опубликован в 1939-м, и автор получил гонорар в 64 долл. “Мне улыбнулось удача, потому что при рождении я приобрел эффективный мозг, работающий без устали, способный ясно мыслить и превращать мысли в слова. В этом совершенно нет никакой моей заслуги. Я просто выиграл счастливый билет на генетическом тотализаторе”, – утверждал писатель. Дружба с соплеменником, “деканом фантастов” Робертом Хайнлайном побудила Азимова приступить к рассказу “Наступление ночи”: о гибели цивилизации на планете в системе шести солнц раз в 2049 лет и о попытке ученого Атона разгадать ее зловещую тайну ради спасения будущих поколений. Это произведение было впоследствии признано лучшим в научной фантастике, многократно попадало в антологии и дважды экранизировано. Рассказ сделал знаменитым автора, назвавшего его “водоразделом в своей профессиональной карьере”.

А в 1940-м под заголовком “Странная нянька” вышла девятая публикация Азимова и первая из его историй о роботах. В ней повествуется о некой позитронной конструкции “Робби”, которая присматривает за малышкой Глорией, полюбившей немую металлическую няню. Из-за протестов против использования роботов в семьях родители девочки избавляются от злополучной няньки, пытаясь утешить дочку посещением цеха сборки “разумных” машин, где Робби спасает жизнь Глории, после чего мать соглашается вернуть его в дом. Термин “робот” заимствован А. Азимовым у К. Чапека, в 1920 г. давшего это имя универсальным устройствам, придуманным им под влиянием средневековой легенды о глиняном Големе, оживленном пражским раввином Йехудой бен Бецалелем с помощью каббалистической магии.

Еще через год Азимов опубликовал под названием “Лжец!” историю робота Эрби, который по ошибке в конструировании обрел телепатические способности, причем сообщает каждому из творцов то, что он хотел бы услышать. Робопсихолог Келвин предположила, что Эрби ведет себя так, считая, что любое огорчение является для человека недопустимым вредом. Она ставит роботу неразрешимую задачу: он должен открыть присутствующим сокровенные тайны других, но любой его ответ будет кому-то неприятен, – и Эрби выходит из строя. В этом рассказе Азимов впервые вербализовал принцип недопустимости причинения роботами вреда людям, применив с этой целью новое слово “robotiks” (робототехника). Тот, кто следует этому принципу, утверждает Келвин, есть робот или очень хороший человек, причем разница между ними огромная: “Прежде всего, роботы глубоко порядочны”.

Сборник “Я, Робот” (1950), объединивший десять новелл, принес писателю всемирную известность и статус бесспорного классика жанра. Отныне роботы в мировой научной фантастике стали подчиняться его этическому кодексу для искусственных разумных существ, хотя авторы обычно не ссылаются на него. В историях Азимова возникают разнообразные коллизии на основе конфликтов между строжайшей логикой поведения роботов и далеко не всегда предсказуемыми поступками людей. И в каждом фрагменте показаны как рост возможностей умных машин при колонизации Солнечной системы, так и успешное решение людьми возникающих при этом проблемных ситуаций.

“Не навреди!”

В условиях научно-технического прогресса, радикально меняющего образ жизни людей, появляются разного рода опасения и страхи перед новыми открытиями и изобретениями – от бытовой технофобии до неолуддизма, антисциентизма и алармизма в философии, литературе и искусстве. Начиная с чудовища, созданного студентом Франкенштейном в романе М. Шелли (1818), и кончая зловредными пришельцами из космоса, обезумевшими андроидами и маньяками-учеными в книгах и фильмах ХХ в., большинство персонажей оказываются злодеями, которые замышляют погубить человеческий род. Айзек Азимов раньше других фантастов выступил с позиции социального оптимизма и отверг демонизацию искусственных разумных существ. “Мне ужасно надоели предупреждения, звучавшие в трудах подобного рода”, – отмечал он позже. В его произведениях вообще нет враждующих с людьми чужаков-инопланетян, а его позитронные роботы с мозгом, состоящим из антивещества, как правило, помощники и друзья человека. Потомки землян с помощью роботов осваивают иные миры, руководствуясь космической этикой взаимной ответственности и всеобщего благополучия.

Сущность ее выражена в “Законах робототехники”: 1) робот не может причинять вред человеку или в результате бездействия позволить причинять ему вред; 2) робот должен подчиняться приказам, отданным ему людьми, за исключением случаев, когда такие приказы противоречат первому закону; 3) робот должен защищать собственное существование, пока эта защита не противоречит первому или второму закону. Все три нравственных императива Азимов сформулировал в новелле “Хоровод” (1942) и многократно рассматривал в разных ракурсах и обстоятельствах, дорабатывая и дополняя с учетом возможных последствий. Позже фантаст распространил их на весь людской род, предложив Нулевой закон, утверждающий, что робот должен действовать в интересах всего человечества, а не только отдельного человека.

Буйное воображение Азимова развернулось на основе рассказов 1940-х гг. в цикл из семи научно-фантастических романов под общим заголовком “Основание”, сочинению которых он посвятил почти полвека. В них повествуется о становлении, расцвете, упадке и гибели Галактической империи – сверхгосударства в Млечном Пути. По сюжету математик Селдон благодаря науке психоистории предсказывает неотвратимую деградацию империи и создает объединение академиков “Основание”, стремящееся возродить и сохранить цивилизацию. В долгой и трудной борьбе с имперскими силами преемникам ученого удается решить эту задачу при помощи собратьев-землян и друзей-роботов. По материалам сериала созданы радио- и телеспектакли, а главная его трилогия получила высшую читательскую премию Хьюго как “лучший фантастический сериал всех времен”.

Многоликий Азимов прославился и в качестве пионера фантастического детектива, создав четыре остросюжетных романа и один рассказ, сквозными персонажами которых стали сыщик-землянин Элайдж Бейли и робот-космонит Дэниел Оливо. В триллере “Стальные пещеры” (1953) расследуется убийство Сартона, создателя робота-андроида Оливо, чья внешность является его точной копией. Элайдж подозревает, что Оливо есть доктор Сартон или его убийца, но затем, убедившись в ошибочности этих версий, вместе с Дэниелом участвует в переселении страдающих агорафобией землян из мегаполисов в космические миры. Увлекательный рассказ о подвигах своих героев писатель продолжает в романе “Обнаженное солнце” (1956), на сей раз при разгадке причин таинственной смерти человека из галактической Солярии. И снова содружество детектива с роботом приводит к обнаружению истинных преступников – людей, а не умных механизмов, которые не способны умышленно нанести ущерб человеку.

В “Роботах Зари” (1983) Азимов излагает еще более запутанную историю: способствуя колонизации землянами планеты Аврора, неутомимый сыщик Бейли в сложнейшей ситуации выясняет факторы гибели одного из роботов и заодно предотвращает попытку его конструктора расшифровать устройство мозга Оливо, чтобы создать человекоподобные машины для вытеснения землян в борьбе за освоение Галактики. Наконец, в 1985-м Азимов публикует роман “Роботы и империя”, в котором капитан космического корабля Диджи, потомок Бейли, доставляет людей с Авроры на Солярию, где сталкивается с местными спейсерами, тайно планирующими уничтожить человечество увеличением естественной радиации Земли посредством ядерных усилителей. С помощью роботов-гуманоидов, верного Оливо и телепата Жискара, Диджи и его соратники, действуя на основе Нулевого закона робототехники, срывают пагубные замыслы противника.

“Почему я?”

На заданный самому себе вопрос писатель ответил без ложной скромности: “Потому что у меня получается лучше, чем у других”. Убедительным подтверждением служат его невероятная продуктивность и высокие награды: около 500 книг, 1600 эссе, 23 престижные премии. Айзек Азимов вместе с Артуром Кларком и Робертом Хайнлайнером причислен к “большой тройке” англоязычных фантастов. Причем своими любимыми произведениями он считал совсем не те, которые выделены критиками и читателями. Это – рассказы “Последний вопрос”, “Двухсотлетний человек”, “Уродливый мальчуган” и роман “Сами боги”, в которых он проявил себя глубоким философом и ученым-эрудитом. О гуманистической миссии научной фантастики Азимов писал: “История достигла точки, когда людям на Земле больше не разрешается враждовать, они должны дружить. Я всегда об этом твердил”.

Мыслителя прежде всего волнуют социально-нравственные проблемы взаимоотношения человека и новой техники. Он рассматривает место и роль разумных машин в обществе на разных уровнях его развития, степень уподобления роботов человеку внешне и внутренне, уровень истолкования и применения ими законов робототехники на благо или во вред людям, меру свободы научно-технического творчества человека и активности робота при обоюдной гарантии безопасности, мирного сосуществования и сотрудничества. В романе “Сами боги” (1972) названия трех частей составляют цитату из “Орлеанской девы” Ф. Шиллера: “Против глупости сами боги бороться бессильны”. Азимов полагает, что рационализм без морали бесчеловечен, как вредна для человечества и безрассудная нравственность. По сути такая трактовка отвечает гуманистическим заповедям иудаизма.

Другая тема – границы бытия человека и человечества во времени и пространстве – поднята в одной из лучших книг писателя “Конец Вечности” (1955). В ней организация “Вечность” пытается с помощью генератора темпорального поля совершить путешествие в будущее, когда появится возможность пользоваться неограниченным источником энергии сверхновой звезды для расширения обитания людей в космосе и обеспечения их бессмертия. Члены организации – “вечные” – пытаются изменить историю, предотвратить войны, катастрофы, эпидемии. Вместе с тем они сознают, что Земля становится их бессрочной тюрьмой, а полный покой ведет цивилизацию к загниванию и смерти. Разрешение противоречий вечного и конечного, обновления и застоя остается, по мнению писателя, актуальным для судеб человечества.

Большое внимание уделял Азимов популяризации физики, химии, биологии, астрономии, истории, литературоведения. “Мне нравится писать публицистику, – признавался он. – Не просто со знанием дела, не просто для заработка, но гораздо более: с удовольствием”. Об этом свидетельствуют и его прекрасные учебники: “Биографическая энциклопедия науки и техники”, “Биохимия и метаболизм у человека”, “Жизнь и энергия”, “Человеческое тело”, “Источники жизни”, “Секреты Вселенной”. Азимов подвергал сомнению положения, не имеющие опытных доказательств, резко критикуя лженаучные измышления: “Я ничего не принимаю на веру. Каждая гипотеза должна быть подкреплена логикой, иначе она не имеет никакой ценности”. Он стал соучредителем Комитета скептических расследований, противодействующего псевдонауке. Неистощимая любознательность публициста в сфере научно-технической информации сыграла с ним злую шутку во времена маккартизма: ФБР внесло его в список “потенциальных коммунистов” за позитивную оценку первой в мире советской АЭС. Это не сломило Азимова, именно тогда он заявил: “Счастлив тот, у кого есть сила воли, чтобы бороться”.

Оставаясь мирским евреем, Айзек не отрекался от своего народа, его традиций и ценностей. Он честно размышлял, порой иронизируя: “Каждый волен верить, во что хочет. Я только против того, чтобы заставлять всех верить во что-то одно... Несмотря на языческие привычки, я был и остаюсь иудеем. На еврейские темы не писал, как-то не связывались у меня евреи с роботами и космическими кораблями. Но мой первый роман описывает противостояние группы жестоковыйных землян и галактической империи. Иные усмотрели в этом параллель с отношениями Иудеи и Римской империи, а главного героя зовут Джозеф Шварц... Как бы то ни было, без бар-мицвы и традиций, но я теряю терпение, когда сталкиваюсь с кем-то, кто нарочито демонстрирует, что он Больший-Еврей-Чем-Ты”.

Особое место в азимовском творчестве занимает “Путеводитель по Библии” (1968), рассчитанный на читателей разного возраста и уровня подготовки. Во вступлении к нему автор писал: “Тора – самая читаемая и почитаемая книга в мировой истории, по количеству переизданий ей нет равных... Мне давно хотелось заняться масштабной работой, посвященной ее светским аспектам”. Тщательно комментируя каждый раздел, абзац и строку Торы, он рассматривает древний мир с точки зрения библейской истории, в свою очередь разъясняя древние события и сюжеты с помощью сведений по истории, географии, этнографии, мифологии, биографий персонажей и этимологии слов.

В мемуарах Айзек Азимов рассказал о своей личной жизни. В 1942 г. он женился на Гертруде Блюгерман и после службы на флоте увез ее в Бостон. У них родились сын Дэвид и дочь Робин Джоан. Но отношения супругов не сложились, и через 20 лет они развелись. Айзек полностью взял вину на себя, оставив Гертруде и детям значительную часть состояния. А вскоре женился на психиатре Джанет Джеппсон, с которой познакомился на банкете ученых еще в 1956-м. Джанет стала соавтором мужа в ряде публикаций, а после его смерти издала ряд его книг.

Айзек Азимов скончался на 72-м году жизни 6 апреля 1992 г. от сердечной и почечной недостаточности на фоне ВИЧ-инфекции, полученной при переливании крови. По завещанию тело его кремировано, а пепел развеян. Именем Азимова названы вновь открытые малая планета и кратер на Марсе. А в 2000 г. почта Израиля выпустила почтовую марку, посвященную Айзеку Азимову.

“Это была хорошая жизнь!” – признал патриарх на склоне лет, и будущим поколениям он оставил щедрое духовное завещание. В середине ХХ в. Азимов предвидел массовое распространение беспроводной связи, компьютеризацию и роботизацию производства и быта, появление солнечных электростанций в пустыне, смартфонов, спутниковой связи, стереокино и вместе с тем предсказал обострение экологических проблем, исчезновение ряда профессий, кардинальное изменение системы образования. Ученых он призывал неустанно расширять и углублять знания о тайнах Земли и Вселенной, а инженеров – создавать все более совершенную технологию, умножая и повышая креативный потенциал человечества. Предпринимателям, политикам и чиновникам рекомендовал эффективно внедрять в жизнь новейшие достижения науки и техники, одновременно предостерегая от связанных с этим опасных последствий. А деятелям литературы и искусства советовал всю жизнь заниматься самообразованием и, не поддаваясь ни самодовольству, ни крайностям перфекционизма и самокритики, “вдохновенно и безоглядно творить как можно больше хорошего и разного”.

 

Источник: "Еврейская панорама"